Читаем Невозвратный билет полностью

Про Гию уже легенды слагали. Мол, был год, когда он своей ногой принес всем долгожданные свадьбы – во всех домах, куда он первым зашел, девушки в тот год замуж вышли. Хотя некоторые даже в невестах не ходили. И очень хорошо вышли. А однажды Гие надоело играть роль талисмана, и он уехал в деревню к троюродной тетке. Деревня была дальняя, про его счастливую ногу туда молва точно не успела дойти. Гия хотел хоть один год посидеть спокойно за столом. Но там, конечно, тетка повела его к своей родственнице, которая помнила Гию младенцем. А оттуда они зашли к еще одной родственнице, которая его никогда не видела, но мечтала увидеть. Ну и к соседям заглянули – девушку показать. Гия был не женат, и многие семьи мечтали заполучить такого зятя.

Через полгода бедный Гия сидел на кухне у тети Сирануш, которая была единственной, с кем можно было откровенно поговорить и все рассказать. К ней многие ходили за советом – она считалась мудрой женщиной, способной предвидеть судьбу.

– Каждый раз все было так, как тетя Сирануш предсказывала! – говорил Гела, и Лиана кивала: да, так и случалось.

– Не каждый! – возмущалась с улыбкой Сирануш. – Я тебе что, битва экстрасенсов? Что я, глазами вращаю или с мертвыми разговариваю?

– Иногда разговариваете, – тихо заметила Лиана.

– Дочка, я что, виновата, если они сами ко мне приходят? – Сирануш обращалась к Анне. – Понимаешь, у меня рэпутация! Как у нашего бедного Гии. Как я понимаю бедного мальчика! Сама страдаю! Приходят родственники, просят спросить у дедушки, можно ли им продавать дом. И что я должна ответить? Что этот дом еще двадцать лет назад надо было продать? Не могу же я им в лицо сказать, что они такие глупые, что вперед посмотреть не могут. Конечно, я им скажу, что дедушка мне ответил – пусть продают и уезжают. Слушай, они верят и поступают правильно. Мне что, сложно с дедушкой поговорить? Нет. Когда веришь в то, что делаешь, все хорошо будет. А когда не веришь, ошибку совершишь.

– Как вы хорошо сказали, тетя Сирануш, – похвалила Анна, думая о том, что ей как раз не хватало той самой веры в себя. В то, что она все делает правильно. И не было рядом такой тети Сирануш, которая, пусть и через умерших родственников, вселила бы эту уверенность. – А мне потом скажете, что делать?

– Ох, девочка! Ты сама умная! Такая умная, что такие глупости говоришь, – улыбнулась тетя Сирануш. – Скажу, дорогая, все, что захочешь, скажу. Только ты и без меня все знаешь. Я хоть слепая почти, но все вижу. И сердце твое чувствую. Чистое у тебя сердце. Отдаешь его всем. Себе только не оставляешь. Девочка, ешь лобиани, сегодня надо. Лиана хорошо делает лобиани. Лука! Счастье мое! – тут же, без всякого перехода закричала тетя Сирануш в коридор. Лука выбежал из комнаты и с криком начал носиться по коридору. Мария пыталась его поймать и увести, чтобы не мешать взрослым.

Лука забежал на кухню и без всякого страха подбежал к тете Сирануш.

– Лука, возьми пирог, возьми все, что хочешь, только выключи микрофон, в который ты говоришь! – воскликнула тетя Сирануш.

Мальчик схватил кусок пирога и убежал. Но больше не кричал.

– Какой прекрасный ребенок, – заметила тетя Сирануш, – тьфу-тьфу на него. Все с первого раза понимает. Как же мы ему невесту будем искать? Другим мужчинам по три раза скажи, они не поймут, а этот мальчик знает, как угодить женщине. Лиана, дорогая, я уже умру. Пообещай мне найти для Луки хорошую девушку, которая мне понравится. Чтобы я смотрела на них сверху и радовалась.

– Обещаю, – улыбнулась Лиана.

Так вот, выяснилось, что после визита в деревню очередь на Гию удвоилась – сельские родственники звонили городским и требовали отпустить к ним его на следующий год. Умоляли. Любые подарки предлагали, лишь бы он приехал на Барбаробу, как в прошлый раз. Но городские родственники, осчастливленные ногой Гии, не понимали, почему должны отказаться и подвинуться в очереди – столько еще нужно пожелать. Девушки замуж да, вышли, но еще не все ходили беременные. А надо, чтобы все! И если Гия придет, то в семье случится долгожданное прибавление. Наконец кто-то решил уточнить у деревенских родственников, каким таким счастьем наградил Гия. Дальше все со слезами и смехом пересказывали, как после визита Гии к деревенским родственникам там начались праздники каждый день – или свадьбы, или похороны. Иногда в одном доме, в который он успел зайти.

Перейти на страницу:

Все книги серии Проза Маши Трауб

Дневник мамы первоклассника
Дневник мамы первоклассника

Пока эта книга готовилась к выходу, мой сын Вася стал второклассником.Вас все еще беспокоит счет в пределах десятка и каллиграфия в прописях? Тогда отгадайте загадку: «Со звонким мы в нем обитаем, с глухим согласным мы его читаем». Правильный ответ: дом – том. Или еще: напишите названия рыб с мягким знаком на конце из четырех, пяти, шести и семи букв. Мамам – рыболовам и биологам, которые наверняка справятся с этим заданием, предлагаю дополнительное. Даны два слова: «дело» и «безделье». Процитируйте пословицу. Нет, Интернетом пользоваться нельзя. И книгами тоже. Ответ: «Маленькое дело лучше большого безделья». Это проходят дети во втором классе. Говорят, что к третьему классу все родители чувствуют себя клиническими идиотами.

Маша Трауб

Современная русская и зарубежная проза / Юмор / Юмористическая проза

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры / Детективы
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее