Независимая колония (СИ)

- И тебе нужно отдохнуть, у тебя уже синяки под глазами. А я не хочу, чтобы ты подорвал свое здоровье, - я поднялся с места и подошел к Альфреду, забрал из его рук оставшиеся документы и положил их на свой стол, - Я сам все сделаю завтра, а ты отдохнешь, - мягко сказал я ему и не удержался, прикоснулся к его мягкой щеке.

- Я горжусь тобой, - честно признался я Америке, - но тебе незачем так во все вникать, ты можешь расслабиться. Отдохни завтра, хорошо?

Америка недовольно на меня посмотрел, но все же кивнул. Я, улыбнувшись, потянулся к нему и осторожно поцеловал. Еще один плюс наших новых взаимоотношений, теперь я могу позволить себе подобную слабость, зная, что Америка меня не оттолкнет. Вот только лучше бы он перестал расти. Еще немного и мне придется вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до него.

- Что-то не так? – насторожено спросил я, обрывая поцелуй, на который Альфред почти не отвечал.

- Нет, - соврал мне Америка, и я строго на него посмотрел в ожидании правдивого ответа.

- Я бы хотел сам решать свои проблемы, мы с колониями куда лучше понимаем, что у нас происходит, а ты сюда лишь изредка приезжаешь и не видишь…

- Да ты переработал, Ал, - понимающе усмехнулся я, - Тебе нужно выпить крепкого чаю и, пожалуй, сладкое тебе тоже не повредит. И я уже сказал тебе, что я всем займусь, не переживай. Давай завтра не будем зарываться в бумагах. Хочу, как раньше просто выбраться с тобой на прогулку или на пикник, как мы делали каждый раз, когда я навещал тебя в детстве. Давай же, я не смогу и дальше видеть тебя таким серьезным, уже соскучился по твоей веселой беззаботной улыбке.

***

Я не могу понять, что со мной происходит. Почему я так отчетливо ощущаю собственную слабость и беспомощность? Уже не могу, как в детстве радоваться каждому приезду Артура. Почему я раньше не замечал, насколько сильно у меня связаны руки и что у моей свободы есть реальные границы?

Артур все это прекрасно знает, но ничего не собирается менять. Всегда так мягко меняет тему, каждый раз, когда я пытаюсь об этом заговорить. По-моему, он приезжает просто, чтобы увидеть меня. Тем тяжелее мне на душе от того, что я не могу, как раньше радоваться каждому его появлению. Хотя меня к нему тянет и хочется, чтобы все было как прежде.

Мысли о независимости теперь уже не покидают мое сознание. Но в этот раз я все подготовлю правильно. Скоро состоится наше собрание колоний, и я точно узнаю, скольким из них хватит храбрости следовать за мной. И буду надеяться, что Артур поймет мои чувства и отпустит меня. Я уверен, так будет лучше для нас обоих. Я стану настоящей страной и смогу сравняться с Англией.

Из-за этих мыслей я уже несколько ночей не могу уснуть. Вот и сейчас лежу на не разобранной кровати полностью одетый, заранее зная, что нормально выспаться не получиться.

Темные тени от ветвей деревьев за моим окном, черными полосами дрожали на потолке. Я поерзал в постели.

Как же неприятно и непривычно чувствовать себя таким загруженным. Ненавижу, когда возникает так много проблем. Я бы согласился действовать. Любое, даже самое глупое действие, что угодно лишь бы жизнь снова стало простой, легкой и светлой. Я хочу чувствовать себя свободным, не оглядываться на чужое мнение и не ощущать напряжения в общении с Артуром.

Хотя, сейчас он ведет себя со мной непривычно ласково и нежно. И я не хочу об этом думать, искать мотивы и причины всего этого. Просто следовать за его прикосновениями и поцелуями. И эти чувства только путают меня сильнее. Как я могу одновременно так страстно желать независимости от Артура и, в тоже время, быть к нему как можно ближе?

Я тихо вздохнул и закрыл рукой глаза.

***

Переговоры с Францией всегда были мне в тягость. Терпеть не могу этого модника и его дом, насквозь пропахший одеколоном. Никогда не знаю, чего именно ждать от Франциска, но в основном считаю его врагом. Так проще и я всегда наготове, не теряю бдительности.

Я лениво постукивал пальцами по гладкой белоснежной поверхности стола и с надеждой смотрел на распахнутые изящные двери, ведущие в сад. Хоть бы подул ветер и немного разогнал этот сладковатый запах, а то у меня уже голова болеть начала. Два часа переговоров, а толку почти никакого. Вот поэтому я предпочитаю встречаться с Францем на своей территории, здесь он постоянно отвлекается от темы и то и дело пытается споить меня своим вином.

- Как поживает твой сладенький малыш? – с горящими глазами спросил меня Франциск, и меня передернуло от его тона.

- Не смей называть Америку так и хватит уже, я тебе его не отдам, мог бы уже запомнить, - я нервно повел плечом и удобнее устроился за столом переговоров. Каждый раз, когда Франц упоминал Альфреда, все сводилось к воспоминаниям о том дне, когда мы его нашли, и проклятый француз постоянно пытался оспорить мое право на Америку. Утверждал, что он бы лучше справился с такой необыкновенной колонией.