Читаем Нежна завист полностью

Сърцето ми се преобърна. Том завъртя творението ми, докосвайки го внимателно, сякаш бе крехко като яйчена черупка. Загледах се в глиненото подобие на сестра ми, което сякаш всеки момент щеше да оживее.

— Невероятна е — възкликна Том. — Пресъздала си я съвършено.

Изпитах желание да уловя Гейл в рибарска мрежа и да я хвърля на пираните в Конго. Том разглеждаше статуята с искрено възхищение. Плахата надежда, която бях таила в себе си, изведнъж бе попарена и умря като грамофонче по залез.

— Не беше трудно да я извая — промърморих.

— Ще ти дам две за нея, ако ти се струва приемлива цена — продължи Том.

Опитах се да изглеждам доволна. Две стотачки. Може би щях да си купя маркова козметика… ако имаше за кого да се разкрасявам.

— Александра — извика майка ми и провря едрото си тяло между хората, преодолявайки основните физични закони. — Нищо от почерпката ти не става за ядене, какви са тези ужасни сладки неща, които всички разтъпкват по килима? Няма нищо, за което да си струва човек да наддава.

— Благодаря ти, че ми го каза, мамо — промърморих.

— Махни се от пътя ми! — просъска госпожа Понсънби срещу Джак Хърмън.

— Заради теб изпуснах цигарата си, дебела стара кучко — изръмжа Хърмън.

Гейл настигна мама, като сирена, плуваща по дирята на голям кораб.

— Здравей, Алекс. Не върви много добре, а? Хората повреждат антиките. Всъщност повечето от тях ми се струват имитации.

— Кога стана експерт? — попитах с огорчение.

Гейл тръсна лъскавата си златиста грива.

— Не се обиждай, Алекс, но всичко е толкова грозно… О, Томи, какво е това? — Втренчи поглед в статуетката. — Изглежда досущ като мен! Кой я е направил? Алекс? Господи, не е зле… — Погледна Том като уплашена кошута, или като Нанси Рейгън, която с обожание съзерцаваше Рон. — Ще я купиш ли, Том? Колко мило! Ти си истински…

— Колко? — нетърпеливо попита мама. Твърде нетърпеливо.

— Две хиляди — отвърна Том и тактично си даде вид, че не забелязва пламналото ми от срам лице.

Две хиляди? Вместо да се почувствам поласкана, бях съкрушена. Нима обичаше Гейл толкова много, че бе готов да плати две хилядарки за една фигурка с нейния образ?

— Мили боже! — изкрещя мама. — Какво става тук?

Завъртях се и видях гъст дим, който се издигаше зад гръцка урна. Чуваше се ужасяващо пращене.

— Пожар! Пожар! — развика се лейди Де Уинтър.

Настъпи паника и всички се устремиха вкупом към вратата.

— Господи, картината на Де Кунинг — промълвих. Стоеше опряна на стената, на сантиметри от пламъците.

— Пожар! Пожар! — изскимтя Гордън.

Разблъсках препъващите се клиенти и се опитах да стигна до там.

— Не се безпокой, Алекс, аз ще я изнеса — каза Том.

Стъпих на стол, за да надникна над множеството хора.

Том се върна в най-широката част на галерията, изля голяма кофа вода върху огъня, и той силно изсъска.

Цялата бях вир-вода. Изведнъж всички, които напираха към вратата, се спряха и приковаха погледи в мен, мокра, без бельо, само по тънката бяла рокля, която бе залепнала за тялото ми като прозрачно наметало на порнозвезда.

— Забележително — отбеляза Дуайт С. Лимо с широка усмивка.

В този момент столът се разклати, политнах назад към стената и се приземих право върху платното на Полак, което се разцепи като капака на нова кутия нес кафе.

Тридесет и пета глава

Е, постъпих като зрял човек. Направих единственото разумно нещо, което бе да се свия на кълбо и да не вдигам телефона през целия следващ ден.

Кийша и Бронуен ми осигуряваха жизнено необходими неща, като „Сън“ и шоколади. Правеха отчаяни опити да ме успокоят.

— Може да се разчисти.

— Ти нямаш вина, че изглеждаше като гола.

Или:

— Скоро всички ще забравят.

— Вярвате ли? — попитах аз и подадох рошавата си глава изпод завивките.

— Не — отвърна Кийша, която не можа да сдържи гръмогласния си смях. — Ха-ха-ха!

— Знаеш ли какво ми каза Гейл, когато ти подадохме саката си?… — въодушевено каза Бронуен. — „Ако имах толкова тлъстини по тялото, щях да нося корсет, а не да обличам роклите си на голо“.

Закрих лицето си с длани. Господи, никога вече нямаше да посмея да покажа лицето си в Лондон.

— Трябва да се махна от този град — промълвих. — Бих заминала за Австралия, но нямам пари.

— Може би Гордън ще те изпрати там с каторжнически кораб — засмя се Кийша.

Напълно бях забравила за Гордън. Последното, което бях видяла, преди да се кача в такси, обляна в сълзи от срам, бе измъченият израз на лицето му, докато оглеждаше с тъга жалките останки на картината. Да не споменавам за шока. Не бе престанал да звъни по телефона през цялата нощ, но Кийша казваше, че ме няма. Не бе нужно да разговарям с него, за да разбера, че съм уволнена. Всичко бе минало. С работата ми при него бе свършено.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза
Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй
Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй

«Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй» — это очень веселая книга, содержащая цвет зарубежной и отечественной юмористической прозы 19–21 века.Тут есть замечательные произведения, созданные такими «королями смеха» как Аркадий Аверченко, Саша Черный, Влас Дорошевич, Антон Чехов, Илья Ильф, Джером Клапка Джером, О. Генри и др.◦Не менее веселыми и задорными, нежели у классиков, являются включенные в книгу рассказы современных авторов — Михаила Блехмана и Семена Каминского. Также в сборник вошли смешные истории от «серьезных» писателей, к примеру Федора Достоевского и Леонида Андреева, чьи юмористические произведения остались практически неизвестны современному читателю.Тематика книги очень разнообразна: она включает массу комических случаев, приключившихся с деятелями культуры и журналистами, детишками и барышнями, бандитами, военными и бизнесменами, а также с простыми скромными обывателями. Читатель вволю посмеется над потешными инструкциями и советами, обучающими его искусству рекламы, пения и воспитанию подрастающего поколения.

Вацлав Вацлавович Воровский , Всеволод Михайлович Гаршин , Ефим Давидович Зозуля , Михаил Блехман , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Проза / Классическая проза / Юмор / Юмористическая проза / Прочий юмор