Незнакомка с родинкой на щеке

Сейф он, однако, запер, так и не дав мне ответа, чьи это документы. Очевидно лишь было, что они фальшивые, раз изготовлены не в консульстве, а в какой-то странной типографии. Неужто мой муж хочет кого-то незаконно вывезти из страны? Или же уехать сам, ежели что-то пойдет не так… Надеюсь, что хотя бы вместе со мною.

Впрочем, если Женя сказал, что документы это «уже не важно», то, видимо, мне стоит ему поверить. А вместо того, чтобы строить предположения (чего я поклялась больше не делать, ибо все время ошибаюсь), и впрямь заняться своими делами.

К слову, о моих делах…

— Женя, - снова позвала я, - я много думала и решила, что мне следует чем-то заняться. Чем-то кроме дома. Иначе я с ума сойду. Сам посуди: ты сейчас запираешь сейф, а мои мысли лишь о том, что я легко смогу его вскрыть после твоего ухода… Если захочу.

Муж хмыкнул:

— Чем же ты хочешь заняться? Частным сыском? – пошутил он. – Чтобы выслеживать неверных жен? А что – говорят, за это неплохо платят.

У меня сил, чтобы шутит, к сожалению, не было.

— Нет. Один человек устроил что-то вроде школы для детей бедняков. Учит их грамоте. Его чрезвычайно заинтересовало, что я прежде была гувернанткой – он сказал, что я могу быть полезной.

Я и впрямь много думала над тем предложением Тучина. Учить детей грамоте – может быть, это и не предел моих мечтаний. Зато это благое и нужное дело. Даже дядюшка, уверена, согласился бы, что мудрее сейчас привить бездомным детям правильные мысли о добре и зле, чем позже, когда они вырастут, расхлебывать последствия. Что может вырасти из ребенка, который видел только, улицу, наводненную ворами и проститутками, нужду да горе? Ничего хорошего.

Право, не знаю, изменится ли что-то, ежели читать им детские книжки, вроде той же «Сони в царстве дива»… но Тучин прав, стоит хотя бы попытаться.

— Так что ты думаешь? – я поймала взгляд мужа. Настороженный, но готовый рассмеяться, как только я улыбнусь. Кажется, он решил, что я тоже шучу.

— Ты всерьез это? Право… думал, ты терпеть не можешь детей.

— Напрасно ты так думал, - смутилась я. – У меня не слишком хорошо выходит ладить с ними – это так. Но я никогда не говорила, что не люблю детей. Или, что не хотела бы иметь своих. Так что?

Женя посерьезнел. Я даже сумела угадать, что он отвлекся, наконец, от собственных раздумий – и захотел осмыслить услышанное.

— Почему бы и нет, – ответил он. – Если это доставит тебе удовольствие. Только ответь мне, кто этот человек, решивший устроить школу? Ты хорошо знаешь его? Ему можно верить?

Я пожала плечами: по-правде сказать, с моим талантом ошибаться в людях и их намерениях, я уже ни в чем не была уверена.

— Его зовут Тучин, - ответила я, - Николай Тучин. Он бывший военный как и ты, участвовал в последней кампании на Балканах. Лишился там ноги. А наши министры, представь себе, что-то напутали с документами и даже пенсию ему не платят. Он страшно озлоблен, конечно же. Возможно, и сочувствует этим революционерам… - Я кожей почувствовала, как Женя напрягся: из-за одного лишь этого сочувствия он уже готов был записать Тучина в злодеи. Потому, не дав ему открыть рта, я горячо продолжила: – Но не спеши судить его! Ты сам говорил, что вся соль в деталях, в методах – а методы Тучина совершенно отличны от методов революционеров! Он учит бездомных детей грамоте и добрым сказкам – хочет, чтобы они выросли достойными людьми! Так ты позволишь мне помогать ему?

— Право, не знаю… мне определенно не нравятся его взгляды. Но разве я в силах тебе что-то запретить? Обещай хотя бы, что ты познакомишь меня с этим Тучиным.

— Обещаю! – счастливо заверила я, хотя не слишком-то надеялась, что Женя будет в восторге от моего нового друга. Хотя – чем черт не шутит?

А Женя притянул меня к себе, поднял лицо за подбородок, чтобы еще внимательнее посмотреть в глаза:

— Послушай, все эти разговоры о детях: мальчишка-газетчик, теперь еще школа. И… прости, но я уж давно заметил, что тебя мутит от одного только вида Никиткиной курицы. Не хочешь ли ты сказать, что у тебя для меня еще один подарок?

Скользнув по талии, он положил руку мне на живот.

По-правде сказать, я изумлена была этим вопросом. И даже немало испугалась: помнила свои недавние мысли о детях, но стать матерью в самом деле? В весьма обозримом будущем?! Меня даже в жар бросило…

— Нет-нет, что ты! – поторопилась заверить я даже прежде, чем хорошенько подумала. – Больше никаких подарков, обещаю. Должно быть, как и у твоей матушки, у меня просто изжога от соуса…

— Ну хорошо, - только и ответил Ильицкий.

Меж его бровей залегла морщинка, из чего я сделала вывод, что перспективе стать отцом Женя и сам не то чтоб очень рад. Однако ж, больше возвращаться к сей теме мы не стали.

Да и снова мужу надобно было отправляться на службу, потому он лишь наскоро поцеловал меня в висок:

— Мне пора ехать, Лидушка. Вернусь, вероятно, поздно.

С тем и распрощались.

Глава XXIII