Незримые тени

– Не стоит бояться. Ты же знаешь, что я могу постоять за себя. Антоний не обидит меня. Он ждет дня нашей свадьбы столь же сильно, как и я. Это человек, с которым я хочу состариться, понимаешь?

Деметрий резко встал.

– Прости меня. С самого утра у меня ужасная головная боль, я едва выношу ее. Выйду в сад.

– Конечно. Я пойду с тобой.

– Нет!

Казалось, его крик разнесся эхом по всему дому. София ошарашенно остановилась, глядя на его измученное лицо.

– Прости. Ты права. Я сам не свой. Это волнение доконает меня. Лучше узнай, как идут последние приготовления, хорошо? – Деметрий поднес дрожащую руку ко лбу и повторил, уже тише. – Прости меня.

В саду было тихо и немного морозно.

Снег еще не растаял полностью и хрустел под сапогами. Полная луна сияла на небе, заливая белым светом все вокруг. Деметрий вздохнул полной грудью: он сделал это с трудом.

Юноша пошел в глубину сада, прочь от дома.

Холод пробирал его до костей, но он не хотел возвращаться обратно, чтобы накинуть на себя пальто и шарф. Ветки яблоневых и грушевых деревьев касались его, словно говоря ему остановиться. Но он не слушал их и упорно шел вперед, тяжело ступая, проваливаясь в подтаявший снег.

Слишком много белого вокруг. Деметрий попытался зажмуриться. Но тут же из темноты выплывала белоснежная вуаль, словно дразня его. Он открыл глаза, прогоняя видение.

Сколько раз он прятался здесь в саду, чтобы увидеть сестру издалека? Сколько раз тайно, словно вор, пробирался в родной дом мимо похрапывающего отца, чтобы побыть рядом с Софией и убедиться, что она здорова?

Нашлось ли ему место в этом мире? Кто он и для чего пришел на землю? Заслужил ли он любовь?

Глухой стон вырвался у него, превратившись в легкое облачко пара. Какое-то решение тут же созрело у него, он сорвался с места и бросился бежать к ограде. Выбравшись через знакомый лаз мимо орешника, Деметрий побежал.

Город уже погрузился в дрему и в состояние того оцепенения, которое свойственно долгим зимним ночам. Во многих домах еще горел свет, но через полчаса или час погаснет и он.

Деметрий миновал церковь, стараясь не смотреть на ее поблескивающий шпиль, и вышел на знакомую площадь. Там он замер на мгновение, оглядываясь вокруг, а затем поспешил к одному из домов, ставшему дорогим.

Слуги узнали его и впустили, удивляясь ночному внезапному визиту и тому, что он был без верхней одежды. Тетка Агата, сидящая в уютной постели с книгой, услышала, что пришел племянник, немедленно спустилась вниз.

– Дорогой мой, что стряслось? – воскликнула она, глядя на его покрасневшие от мороза руки и лицо. – Мальчик мой, неужели… – она запнулась, всплеснув руками. – Неужели кто-то умер?

«О, если бы…» – пронеслось у него. Но он тут же устыдился этой мысли и затряс головой, не в силах говорить.

– Ну, же. Не мучай меня. Иди сюда, к огню. Расскажи своей тетке, – взволнованно проговорила она, затем повернулась к служанке и велела принести плед.

– Ах, тетя, дорогая, – только и мог вымолвить он.

Затем жестокие рыдания сотрясли его тело. Он упал к ее ногам, прижимаясь к пушистому ковру, на котором любил лежать еще в детстве.

Тогда он воображал, что ковер со стоящим на нем стулом – это большой корабль и он путешествует на нем с сестрой, и ничто в мире не способно разлучить их. Сейчас же корабль был пуст и к тому же дал течь, медленно погружаясь на морское дно.

Никакая сила не могла спасти его. Да и зачем?

Туда ему и дорога.

Порой, чтобы жить дальше после какого-то несчастья, людям приходится переродиться заново.

Сгорев в жестоком пламени своих разочарований, можно нарастить и новую кожу, и даже сердце, пусть и с шипами, зато это новое тело будет способно на куда большее, чем слабое прежнее.

В ту ночь перед свадьбой Софии Деметрий не сомкнул глаз до самого рассвета, просидел на заботливо расстеленной для него кровати в доме Агаты, глядя на окно с синими шторами. Как только зазвонил утренний колокол и эти звуки ворвались в спальню, он встал, оделся в приготовленную теткой нарядную одежду, привел себя в порядок и спустился вниз к завтраку.

Старушка встревоженно искала хоть какие-то следы вчерашней истерики, случившейся с ним, но сейчас Деметрий был поразительно спокоен. Он вежливо отклонил все предложения съесть хотя бы кусочек хлеба, или сыра, или хоть пол-яйца. Единственное, на что согласился, так это выпить воды.

– Что же, – миролюбиво сказала Агата. – Поешь на свадьбе.

В церкви, когда они вошли туда, уже присутствовала половина гостей. Шуршали платья, постукивали каблучки и потрескивал плавящийся свечной воск. Пахло ладаном и розами. Почему-то Деметрия замутило от этого запаха, но он заставил себя успокоиться усилием воли.

Как и положено ближайшим родственникам, они заняли свои места на первой скамье. Невеста с отцом еще не прибыли, а жених, как кто-то сказал, уже ожидал церемонии в одной из комнат.

Сидя там, в церкви, Деметрий думал о времени: каким томительным оно может быть. Когда ты счастлив, время несется быстрее породистого скакуна. Мгновения уносятся прочь, оставляя в памяти лишь мимолетные воспоминания, исчезающие, словно дым.