Ни тени стыда. Часть первая

Схватка вышла короткой. Как бы это ни было унизительно для атаманов, и для страны, которая столько лет ползала перед ними на коленях, их, действительно, убил ребёнок. Только одному Бороде получилось, пусть с серьёзной раной, но ускользнуть. Герт бросился было за ним вдогонку, но Соловей и Фейли убедили, что это слишком опасно.

Соловей опять связал Герта, связал Фейли и повёл под видом двух пленников, оставив изрубленные тела остывать среди луж крови и обломков фальчионов — ни один человеческий клинок не устоит против гномского меча.

* * *

Одно дело — объяснить стражникам и разбойникам, что сейчас у них общий враг, а, значит, они не должны убивать друг друга. Совсем другое — заставить взаимодействовать.

— ...Лесными духами клянусь, тупой стражник, надо восстановить баррикаду, дождаться их и перебить! Ваша нежить — пусть небо вас накажет за то, что якшаетесь с вампирами! — сама нас найдёт, когда отыщет пленников.

— Мразь каторжная, конечно, ты их спасать не спешишь. Кто они тебе? А мне Воин Чести друг!

— Язык прикуси, Тяжёлая Рука. Не ищи приключений на свой старый зад.

— Ты мне угрожать вздумал, волчонок?

Найрус и Блич вынуждены были вклиниться между Невиллом и Виклором, чтобы не дать им разодраться. В напрасных спорах пережигалось драгоценное время. Надеясь найти человека, который мог бы найти консенсус, Найрус обратился к Секретарю.

— Юноша, у вас манеры и облик образованного человека. Вы не можете не понимать, что без резервов принимать здесь новый бой — безумие. Что он не соглашается с нами просто назло.

— Понимаю.

— Так объясните Волку!

— Это невозможно. На старину Викки... как бы вам объяснить... мм... напало! Вот напало на него и всё. Сам святой Гавер сейчас лично спустится с небес и скажет «Викки, да ты неправ!» — Викки пошлёт его на все известные направления.

Олэ стоял позади всех, не обнаруживая пока своего присутствия Бличу, и с тревогой глядел на провалы коридоров — из любого могли показаться новые отряды ночной армии. Но показался только вампир Кай. Лицо его было печальным.

— Уходите. Уходите все — они сейчас пойдут из главной залы всей армадой. Вам не выстоять.

— Э, а как же папа и сестрёнка? — спросил, предчувствуя дурное, кузен Ти.

— Как же дядя и Фейли? — закусил губу, чтобы не заплакать, Блич.

— Старина Гулле... до того, как я попросил прощения.... Нет! — на Невилла было жалко смотреть.

А у Найруса просто не было слов, чтобы выразить, что на сердце.

— Фейли жива, здорова и не испытала насилия, — уточнил ситуацию Кай. — А тот, кого вы называете Воин Чести... Только друзья и родственники. И ты, Олэ. О, Блич, рад тебя видеть, и запрещаю спрашивать, почему Олэ не в Башне Смертников. Найрус, не надо таких взглядов. Да, и мечник тоже. Такова воля Воина Чести. Последняя, как понимаю, воля.

* * *

Возле камеры, где Воин Чести содержался с другими особыми пленными, уже успела выплакать море слёз Фейли. Её ухажёр и сам готов был удариться в плач, но держался, чтобы успокоить любимую. Соловей же, задумавшись, смотрел в пустоту, и даже не заметил, как, в компании крепкого старика, толстоватого мужчины, рослого юноши и красивого мальчика появился мечник, со ссоры с которым для него всё началось.

Гулле стоял на коленях, наполовину обнажённый, спиной ко всем. На нём живого места не было — палачи работали на совесть. Лужи крови расползались по полу.

Все сокамерники Гуллейна и три палача были мертвы. Не просто мёртвы — трупов не осталось, вместо них клубились сгустки тумана. Полторы дюжины теней, меняя ежесекундно форму, носились по стенам.

— Чума! — хором воскликнули Найрус, Олэ, Блич и кузен Ти.

Да, это была она, Чума теней. Олэ попятился. Гулле услышал звук его шагов, но не обернулся.

— Кто там сдал назад? Готов спорить, Олэ. Успокойся. Перед камерой большой участок открытого мела. Он не смогут его преодолеть, пока не соберутся в волну. Кто ещё пришёл? Назовитесь.

— Твой сын.

— Твой племянник.

— Найрус, твой друг.

— Невилл, твой... бывший друг.

Найрусу пришлось дать старому бойцу сердечные снадобья, чтобы он не скончался тут же от душевного волнения.

— Гулле... Что они с тобой...

— Да так, слегка попортили шкуру и здоровье. Ты видишь, что творят тени? Я сам не вижу, потому что у меня теперь нет глаз... но каким-то образом их сейчас чувствую. Так вот, Невилл, когда вы думали, что я шутил, что не человек...

— Я знаю, Гулле. Всё давно знаю. И про Чуму теней тоже. Я умею собирать информацию.

— Знаешь, и не воспользовался этим даже когда...

— Своих не сдаём. Будь ты хоть нежить или оборотень, ты, прежде всего, стражник. И потом, я был уверен, что прав, но недавно убедился, что тот парень, действительно, оговорил себя под моими ударами. Всё справедливо. Спасибо, что только уволил, а не посадил. Я заслужил решётку, а, может, и смерть. Это я дерьмо, а не ты благодушный безумец!

Спина Гулле судорожно дёрнулась. Сохранись у него глаза, они бы, наверняка, были сейчас полны слёз, как и у запоздало раскаявшегося «плохого стражника».

— Гулле, я... я не уйду... я останусь с тобой. Я...