В то утро, когда я догнала ее на кухне и спросила, уверена ли она, что хочет угощения (тут снова раздался стук хвоста, и она широко раскрыла глаза), я взяла печенье из ее банки на стойке и стала водить рукой вправо и влево, заставляя моего питомца возбужденно кружиться. Наконец я подбросила его в воздух, и она умело щелкнула зубами.
«Молодец, — сказала я, гладя ее по голове и поворачиваясь к кофейнику. — Давай подумаем, что будем делать». Я сварила себе кофе, наполнила ее миску сухим кормом и поставила в тостер пару ломтиков черного хлеба. Я нарезала огурец и, когда тост выскочил, густо намазала его хумусом. Покрошив на него огурец, я приправила бутерброд солью, перцем и добавила немного ростков из банки на подоконнике. Моя девочка с хрустом наслаждалась едой, и я опустилась на ближайший к ней стул, чтобы мы могли позавтракать вместе. В перерывах между укусами я небрежно сказала: «Ну что ж… собачий парк?» Она остановилась с набитым ртом и посмотрела на меня, не уверенная, правильно ли она расслышала. Я повторила еще раз: «Собачий парк?» Она запрыгала, затанцевала, начала извиваться рядом со мной, чтобы ее почесали и похлопали по спине. Когда собаки счастливы, они инстинктивно делятся этим. Для меня это убедительное доказательство того, что Вселенная склонна к добру.
Теперь, когда эти слова были сказаны, ей не терпелось пойти гулять. Она преподала мне еще один урок: когда ты знаешь, чего хочешь, иди и получи это. Мы оделись: я — в сарафан и сандалии, она — в поводок и шейный платок. Виляние хвостом означало (если ее смешной улыбки недостаточно), что она рада предстоящей прогулке. Я звякнула ключами, и мы помчались к машине. Опустив окно настолько, чтобы она могла чувствовать ветер в ушах и вдыхать все приятные запахи окрестностей, мы тронулись с места. Вскоре мы свернули на посыпанную гравием площадку возле парка, и я увидела, как она нетерпеливо мотает головой из стороны в сторону, заглядывая между деревьями, пытаясь разглядеть сквозь забор: кто там? Старые приятели? Новые друзья?
В парке, сорвавшись с поводка, она заметалась, обнюхивая других собак, лаяла и уворачивалась, приглашая к игре. Там было несколько старичков с милыми седыми мордочками, которые лежали и смотрели, как молодые гоняются друг за другом. И пестрые маленькие собачки, собравшиеся группой и быстро бегающие на четырех лапах, пушистые медлительные собаки, носящиеся туда-сюда, то играя, то бросаясь к ногам мамы или папы. Я сидела на скамейке в тенистом углу и наблюдала за ними. Сердце затрепетало, когда я увидела, что моя девочка чувствует себя уверенно и комфортно, что живется ей легко.
Ей было уже несколько лет, когда она переехала жить ко мне, и я вспомнила ее неуверенную мордашку по дороге домой из приюта. Я сказала ей, что вчера был ее последний плохой день, что теперь она в безопасности и вся ее жизнь будет состоять из игр, сна, прогулок и всего остального, что ей нравится. Но это нужно было показать на деле, а не на словах. К этому времени я уже все ей доказала и она доверила мне свою жизнь.
Игры подходили к концу, собаки устали от удовольствия, и поводки защелкивались на ошейниках. Моя девочка нашла меня, и я вылила воду из бутылки в миску, которую принесла с собой. Она сделала большой глоток, и мы вернулись в машину. Я хотела баловать ее весь день, поэтому решила, что дальше мы зайдем в ее любимый зоомагазин и выберем новую игрушку. Потом будет долгая прогулка и сон на тенистом заднем крыльце. После ужина я бросала ей мяч, пока она не устала. Я не заставлю ее принимать ванну до завтра. В конце дня мы забрались обратно в постель. Обычно она делала три круга вокруг своей оси, плюхалась на кровать, фыркала, и мы засыпали.
Сладких снов.
Когда собаки счастливы, они инстинктивно делятся этим. Для меня это убедительное доказательство того, что Вселенная склонна к добру.