Никогда не разговаривайте с реаниматологом

И наконец, острое заболевание, также тесно связанное с алкоголем – синдром позиционного сдавления. Сильно пьяный, особенно, уже имеющий проблемы как с головным мозгом, так и с периферическими нервами, может отлежать себе руку или ногу до гибели мышц, просто придавив ее весом своего туловища. А когда конечность освободится и кровоток в ней восстановится, продукты распада мышц, в том числе, креатинин, миоглобин и калий, отправятся в кровеносное русло. Калий в больших количествах способен остановить сердце, а миоглобин – забить почечные канальцы и вызвать острую почечную недостаточность. Моча при этом сначала становится красной, потом коричневой, а потом вообще исчезает. Конечность отекает, теряет чувствительность и подвижность. Без лечения пациент быстро погибает. С лечением – как повезет.

Как это выглядит в реальности: человек пил-пил – пил и наконец почувствовал себя плохо. Заболел живот, затошнило, стало тяжело дышать. Да и рука почему-то как ватная и раздулась сосиской… Отвечая на вопросы врача Скорой вспомнил, что не не ходил в туалет уже сутки или двое… И вот он в реанимации с острой почечной недостаточностью. Толстенный катетер, гемодиализ. Судьба руки под большим вопросом. Восстановятся ли почки? Может быть, да. А может, нет. И его будущее – гемодиализ три раза в неделю в ожидании трансплантации почки. Или просто пожизненно.

В общем, все это пациенты, чей организм уже не справляется с алкоголем от слова совсем. У них тоже могут быть и судороги, и психозы, и белые горячки, но все это уже никого не интересует. На первом месте здесь цирроз печени с кровотечениями, асцитом и печеночной недостаточностью. Или кардиомиопатия с тяжелой сердечной недостаточностью. Энцефалопатия, способная превратить молодого мужчину в овощ. Полинейропатия, отнимающая возможность передвигаться. И все это сопровождается туберкулезом или просто бронхитами-пневмониями, которые лечатся долго и мучительно и норовят стать эмпиемами плевры и абсцессами легких. Не говоря уже о тех, кто перенес панкреонекроз, с их свищами, язвами и отвратительным запахом. Как в них влезает алкоголь? Пища, например, уже почти не влезает.

* * *

Был у нас такой цирротик. Поступил после запоя, с кровотечением, печень уже почти отвалилась. Кровотечение остановили, ведро крови перелили, цирроз относительно скомпенсировали. Если кто не в курсе, такое лечение стоит очень и очень немало. А кровь, вообще, может оказаться последней. То есть следующему больному ее не хватит. Потом наш пациент еще две недели отдыхал в отделении. Вернулся к нам через пару дней после выписки, пьяный и блюющий кровью. Перед смертью рассказал, что в аптеке за углом спирт – всего за 27 рублей. Так и умер с блаженной улыбкой на лице.

И вот теперь вопрос, который очень волнует как самих алкоголиков, если их вообще что-нибудь еще волнует, так и защитников их прав? Почему медики так не любят алкоголиков? Не наркологи и психиатры, а, например, простые реаниматологи?

Справедливости ради надо рассказать про охранника Петю. Был в одной из реанимаций специальный алкогольный блок, где постоянно сидел охранник. Для профилактики недоразумений. Вот он относится к подопечным с заботливостью настоящей мамочки. Он с ними разговаривает, знает по именам, хлопочет за них перед врачами: «Доктор, когда такого-то в отделение заберут? Он на работу опаздывает, совсем уже извелся!» Или: «Доктор, ну когда новенького лечить начнете? Мается, ведь!» А вышедшего из делирия он тщательно проинструктирует, как надо отвечать психиатру: «Запомни, сегодня шестое марта, весна, год 2015. Повтори! Смотри, перепутаешь и останешься здесь на праздники». Но Петя такой один, остальные его симпатию совершенно не разделяют.

Вот к диабетику в коме врач отнесется скорее с сочувствием, даже если тот сам выкинул свой инсулин и налопался пирожных. Все равно, это человек, за которого стоит побороться. Или умирающий онкологический больной. Это человек, которому кардинально уже не поможешь (а так хотелось бы! Где моя волшебная палочка?!), но которому нужно облегчить ту жизнь, что у него еще осталась. А алкоголик… Может, потому что сам врач вряд ли окажется диабетиком, поэтому, кто он такой, чтобы судить больного. А с алкоголем все знакомы не понаслышке.

Но, скорее всего, потому что алкоголики нарушают основной закон неотложной медицины: больной априори хочет жить.

Даже самоубийца, он, конечно, оступился, но осознал, и теперь уже жить хочет. Так что мы его спасем и отдадим добрым психиатрам. А алкоголик жить не хочет, он хочет пить. И тем проявляет крайнее неуважение к труду врача. Бесполезной работы никто не любит, а помощь алкоголику – занятие чаще всего бесполезное. Исключения, увы, очень редки.

Негуманно? Да. Поэтому все мы про это думаем, но про себя, и все равно продолжаем их спасать…

Пара слов про наркологические стационары

Для меня это совершенно загадочное место. Источник, так сказать, определенных пациентов. Хотя в какой-то момент этот источник превратился в полноценную реку.