Читаем Никогда не разговаривайте с реаниматологом полностью

Аспирация – верный спутник запоя.

5. Рвота кровью или «кофейной гущей», черный, дегтеобразный стул (мелена).

Тут без комментариев.

6. Покраснение мочи или ее отсутствие больше суток.

Тут могут быть и суррогаты алкоголя, и то самое позиционное сдавление. Проверяем, не отекли ли руки-ноги, и вызываем Скорую.

* * *

Не устаю удивляться, как люди, в смысле родственники пациентов, не осознают, что происходит у них под самым носом.

Мужчина 50+ – попал к нам после длительного запоя. Вызвал Скорую по поводу судорог. Судороги купировали, КТ сделали, там никакой катастрофы. Положили к нам, ибо все уже начиналось. Все – это хороший такой делирий: при укладывании болезного на кровать на нем лежал весь состав отделения плюс сотрудники транспортной службы. Болезный же рвался сбежать, так как видел вокруг клубы дыма. И с тех пор он у нас, уже больше недели. В себя не приходит, галлюцинации одна ярче другой, без седации способен разнести пол отделения.

К нему приходит жена и страшно удивляется: почему он так долго болеет? Допрашивает меня с пристрастием, а точно ли мы его хорошо лечим. И снова недоумение: он же был здоров, почему же он так болен? Объясняю в сотый раз, что пить водку вредно. Что от этого даже умирают. Кивает, соглашается и все равно не понимает. Мол, всегда пил и ничего, а тут вдруг… Явно напишет жалобу, что здорового человека уморили.

Прошло две недели. Пациент полностью пришел в себя, появился аппетит, начал спать без седатиков. Вот только слабость до дрожи, почти не держится на ногах. Но разбираться с этим будут уже врачи неврологического отделения.

* * *

Тоже мужчина 60+ – работал на стройке, в свободное от работы время пил водку. Попал к нам со здоровенной пневмонией. И также практически в первые сутки выдал делирий. Родные – сестра с мужем, тоже в шоке: как же так, пил, как всегда, кашлял пару недель, почему это он вдруг может умереть? На мои рассказы про вред алкоголя тоже кивают и явно отмахиваются. Это, по их мнению, явно не имеет отношения к делу. Неделя делирия, потом пришел в себя. Отправлен в отделение в объятия любящих родственников.

В общем, из социальной приемлемости алкоголя народ делает какие-то парадоксальные выводы о его безвредности. А уж наркотики вообще расцениваются просто как факт биографии, никак со здоровьем не связанный. Интересно, поможет ли санпросвет? Или все совсем беспросветно?

* * *

Дедушка 80+ – найден женой, лежащим на столе без сознания. Рядом стояла бутылка 70 % спирта и стопка. К нам привезли в глубокой коме, на ИВЛ, и с тяжелыми водно-электролитными нарушениями. Два дня ИВЛ и активного восполнения, и вот он в ясном сознании, дышит сам, гемодинамика стабильная. Гвозди бы делать из этих людей!

* * *

Мужчина 50+ – поступил по Скорой в крайне тяжелом состоянии. Найден дома посреди кучи бутылок из-под алкоголя. Со слов родственников, во дворе открылся новый киоск.

При обследовании: тяжелый лактат-ацидоз, печеночно-почечная недостаточность, эрозивный эзофагит (повреждение пищевода) с кровотечением, низкое давление, дыхательная недостаточность, аспирация желудочного содержимого. Уровень сознания – глубокое оглушение.

ИВЛ, повышающие давление препараты, инфузия, гемостатика, плазма, эритроцитарная масса, тромбоконцентрат и все такое. На третьи сутки пришел в себя, начал самостоятельно дышать и самостоятельно держать давление. Восстановилась функция печени и почек.

Еще через сутки пациент переведен в отделение. Уезжая, ругал нас на все лады: за то, что в шее и в уретре катетеры, за то, что лежит голышом и за то, что после трубки побаливает горло. Утверждал, что он ничем не болен, что мы все выдумали. Ах да, и конечно, он никогда ничего не пил.

Человека почти чудом вытащили с того света, ему бы праздновать второй день рождения. Вместо этого он, скорее всего, уйдет домой под расписку и первым делом заново напьется. Хорошо если по дороге не напишет жалобу. Дома ждет жена, которая и вызвала Скорую. Ей, скорее всего, тоже влетит. И все закончится очередным походом к новому киоску с подозрительной бормотухой.

Возможно, счет за лечение и прояснил бы сознание, на какое-то время. Хотя, вероятнее всего, счет оплачивала бы жена – единственный работающий человек в этом семействе. Но, может быть, она задумалась бы о том, что муж-алкоголик ей не по карману, и перестала бы его спонсировать?

В любом случае не лечить невозможно, лечить – бесполезно. Хотя организм пока сохранный. Относительно, конечно. И явно ненадолго.

* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Врачебные повести

Никогда не разговаривайте с реаниматологом
Никогда не разговаривайте с реаниматологом

Когда захлопываются двери реанимационного отделения, для обычных людей остается только мрак. Нет большего страха, чем неизвестность. Особенно, когда это касается здоровья близких. Непонятная терминология, сложные названия препаратов и неизвестные процедуры вселяют страх даже больше, чем сама болезнь. В книге автор – практикующий врач-реаниматолог – рассказывает о внутреннем устройстве реанимационного отделения и о том, что таится за скупыми комментариями врачей. Разия Волохова доступно рассказывает о самых частых (и удивительно редких) диагнозах, с которыми попадают в отделение. О врачах, медицинском персонале и самих пациентах – главных действующих лицах. Автор не только говорит о лечении, но и о том, как избежать последствий бездействия больных и их близких, с которым в реанимации сталкиваются парадоксально часто.

Разия Волохова

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги