Читаем Никогда не разговаривайте с реаниматологом полностью

• далее проживает долгую жизнь, сохраняя разум и дееспособность;

• качество ухода, при котором спинальник за 38 лет всего 2 раза заболевает пневмонией, в нашей реальности очень сложно представить. Речь не только о профессионализме ухаживающих, но и о банальной стоимости;

• а еще представьте себе степень уважения к абсолютно беспомощному пациенту, когда его желание как жить дальше, так и прекратить жизнь, принимаются к исполнению.

Вообще, статья наполнена пассажами вроде «пациенты выбирали такой-то способ ИВЛ» и «часть пациентов в случае необходимости трахеостомы выбирали смерть». Напомню, речь идет о полностью парализованных: как из фильма «Неприкасаемые», только еще и неспособные дышать и разговаривать. Часть из них способны двигать только глазодвигательными мышцами. Многие находятся в таком состоянии с первых месяцев жизни. И целое направление в медицине занято поисками способов облегчить им жизнь, продлить ее на десятки лет, сохранить с ними контакт. Кто не в курсе, паллиативная медицина стоит очень дорого. И общество, которое ее себе позволяет, тем более в таком объеме… я ему завидую.

<p>Глава 23</p><p>Вирус иммунодефицита человека</p>

Что сказать про ВИЧ кроме того, что он есть?

Сложность лечения этой инфекции в том, что вирус умеет встраиваться в хромосомы клеток человека, и достать его оттуда препаратами пока не получается. Так и сидит, как мина замедленного действия. Все, что возможно, это не дать ему начать размножаться и убивать клетки иммунной системы. Эту задачу решить обычно удается, но лечение нужно проводить постоянно.

Буквально говоря, при СПИДе мы видим не само злостное воздействие вируса, но бактериальные, вирусные и грибковые инфекции, а также опухоли, возникновение которых становится возможным, когда ВИЧ разрушают иммунную систему.

В общем, делюсь своим видением предмета.

• ВИЧ-инфицированных очень много. Эпидемия, да.

• Чаще в реаниматологии пациенты с ВИЧ это наркоманы, но не только. Когда работаешь с гноем, наркоманов, естественно, больше – у них масса поводов для гнойных процессов, так что моя личная статистика не точна.

• Обычных, в хорошем смысле этого слова, пациентов, тоже не мало. Не мало таких, кто узнает о диагнозе от нас. Жалко их ужасно, стараемся сразу рассказать про возможности терапии. Напоминает разговор про рак, но, честно говоря, про ВИЧ говорить как-то легче. Но есть нюанс: сразу напоминаем, что пациент не обязан никому рассказывать о своем статусе. Потому что за дверями больницы абсолютно сумасшедший мир.

• Мы к ВИЧ-положительным пациентам относимся просто как к пациентам. Каких только инфекций у наших подопечных не бывает: и туберкулез, и гепатиты, и сифилис, а теперь еще и панрезистентная флора (бактерии, устойчивые к антибиотикам), которая обитает в завсегдатаях больниц. Есть и обратная сторона проблемы: мы к любому пациенту относимся как к потенциальному источнику всяких инфекций. Кстати, легочные формы туберкулеза пугают куда больше.

Что туберкулез сейчас тоже на уровне эпидемии, все в курсе?

• Очень много тех, кто не получает терапию. Причины, которые озвучивают, обычно территориальные – например, прописка не в Москве, а то и гражданство не РФ, бытовые, мол, нет времени, и «я не знал!»

• Если бы сосед пациента с ВИЧ узнал бы про его статус, закатил бы скандал. Тот, кто почему-то в сознании. Или же его родственники. Заниматься санпросветом в реанимации как-то странно. Так что здесь медицинская тайна наше все.

• Как умирают от СПИДа? Самое частое, это пневмония, сепсис, менингит, специфические опухоли, туберкулез. Это наша статистика, обычной скоропомощной больницы. А вообще, вариантов много, настолько, что дает тучу поводов для разгула ВИЧ-диссидентов.

Да, мир вокруг абсолютно сумасшедший: рядом сосуществуют и отрицающие ВИЧ, и те, кто боится подхватить ВИЧ через рукопожатие.

• Я бы сочла свой родительский долг не выполненным, если бы мои дети не знали: 1) как ВИЧ передается (через прямой контакт поврежденной или неповрежденной слизистой оболочки или поврежденной кожи здорового человека с биологическими жидкостями зараженного человека: кровью, предсеменной жидкостью, спермой, секретом влагалища, грудным молоком) и как от него защититься и 2) как ВИЧ не передается (воздушно-капельным путем, бытовым путем, при соприкосновении с неповрежденной кожей, через укусы большинства кровососущих насекомых, слезы и слюну) и что при общении с инфицированным нет никаких бытовых ограничений.

Самое банальное и самое важное:

• Наркотики это не только ВИЧ, но и гепатиты В и С, а еще полное и стремительное разрушение личности. Не верите, приходите ко мне на работу.

• Презерватив это не только средство контрацепции, это прежде всего защита от ВИЧ, гепатитов, сифилиса, герпеса и еще кучи инфекций. Инфекциями болеют разные люди, в том числе, вполне благополучные.

Перейти на страницу:

Все книги серии Врачебные повести

Никогда не разговаривайте с реаниматологом
Никогда не разговаривайте с реаниматологом

Когда захлопываются двери реанимационного отделения, для обычных людей остается только мрак. Нет большего страха, чем неизвестность. Особенно, когда это касается здоровья близких. Непонятная терминология, сложные названия препаратов и неизвестные процедуры вселяют страх даже больше, чем сама болезнь. В книге автор – практикующий врач-реаниматолог – рассказывает о внутреннем устройстве реанимационного отделения и о том, что таится за скупыми комментариями врачей. Разия Волохова доступно рассказывает о самых частых (и удивительно редких) диагнозах, с которыми попадают в отделение. О врачах, медицинском персонале и самих пациентах – главных действующих лицах. Автор не только говорит о лечении, но и о том, как избежать последствий бездействия больных и их близких, с которым в реанимации сталкиваются парадоксально часто.

Разия Волохова

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги