Ниндзя с Лубянки

Чен снова бросил пристальный взгляд на своего собеседника, и нотка понимания, пробежав по его азиатскому лицу, бесследно исчезла. Лицо снова стало похоже на лик Будды и дальше уже на протяжении всей беседы выражало лишь милостивое согласие по мере получения ответов на уточняющие вопросы.

– Зачем же императору Хирохито понадобился библиофил из Гонконга?

– Вы знаете, во дворце есть библиотека!

– Вот как?

– Да. И понадобилась помощь китайского специалиста по древним рукописям, чтобы разобрать те сокровища, которые там скопились. Ведь вплоть до двадцатого века все основные сочинения, за исключением, возможно, глупых женских романов, японцы писали по-китайски. Noblesse oblige – благородное положение обязывает. Это как у наших дворян вплоть до октябрьского переворота в ходу был французский. Так вот. Как раз здесь наш друг из Гонконга и пригодился. Разбираясь в этих самых китайских свитках, в стихах Ли Бо, в конфуцианских трактатах, которые так любят японцы, он случайно наткнулся на Меморандум.

– Позвольте, как же он туда попал, этот Меморандум, если это хранилище древних свитков? Мне казалось, такие места избавлены от внимания посторонних лиц.

– Полагаю, автор Меморандума спрятал его туда в целях соблюдения секретности. А наш китаец случайно наткнулся на бумагу и полностью переписал ее! Представляете?

– Честно говоря, с трудом.

– И тем не менее на Востоке такие чудеса случаются.

– И он свободно вынес переписанную копию с собой?

– Да, хотя это получился довольно объемный труд. Более ста страниц убористым шрифтом.

– Сто страниц? Вы уверены, что император Японии читает такие объемистые доклады?

– Да при чем здесь ваш император?! Простите… Я уверен, Арсений Тимофеевич, что этот доклад должны прочитать Сталин и Троцкий. В таком случае все иллюзии Кремля относительно мирного сосуществования с японцами в Маньчжурии отпадут сами собой.

– Допустим. И что дальше?

– Дальше – атака. Нападение. Маньчжурия ждет Красную Армию. Ждет с нетерпением. Это ее последняя надежда. Уверяю вас: и генерал Фын, и Чан Кайши, и Чжан Цзолинь – все они, невзирая на ненависть и вражду друг к другу, на сложные отношения к Советской России, или как вы тут теперь называетесь, только и ждут введения в Китай Красной Армии, чтобы объединиться с ней и отразить агрессию Японии!

– Иван Карлович, но ведь это война. Полномасштабная война за пределами Советской, как вы говорите, России. Зачем она нам? Да и сил у Советской республики на это нет. Войсковых соединений в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке крайне мало. С квантунцами нам не справиться.

– Надо мыслить стратегически! Если Советская Россия не введет Красную армию в Маньчжурию первой, завтра там будут японцы. И тогда все – прощай, Сибирь. Теперь не двадцать второй год: японцы понимают, что торговаться с Россией бессмысленно. Вопрос можно решить только мечом – быстро, сильно, внезапно! И решительность Сталина – единственное средство спасти Сибирь от японской экспансии.

– Допустим. Но почему вы думаете, что Сталин поверит такому Меморандуму? Кстати, где сейчас эта копия?

– Копия в руках надежных людей. Она хранится у наших китайских друзей, и, к сожалению, я ничего не могу сделать для того, чтобы она как можно скорее оказалась в руках Сталина. Но я думаю, что советская резидентура в Харбине, а может быть, еще где-то сможет добыть такой документ. Китайцам нужны средства на ведение войны. Уверен, что за деньги, за очень большие деньги, они продадут копию, если будут уверены в надежности покупателя.

– Большие деньги не гарантируют подлинности товара. В случае с Меморандумом Сталину наверняка потребуются подтверждения того, что этот документ не фальшивка. Речь идет не просто о бумаге. Из-за этой вещи может начаться новая война. Это слишком серьезно, профессор! Тем более что, насколько мне известно, Япония в ближайшее время не собирается нападать ни на Китай, ни на Советский Союз. Наверняка, если Меморандум будет обнародован, японцы его опротестуют.