Niro. Сборник рассказов.

Они еще не знали, что ситуация уже была под контролем — пропажа пистолета была обнаружена, похититель вычислен при помощи детей, являющихся в такой момент либо союзниками, либо противниками (к счастью, оказалось, что они еще в состоянии были говорить правду, не боясь быть наказанными). Самюэль Баркер, видевший Дэвидсона с пистолетом, упоенно рассказал старшему офицеру Патруля о своем учителе…

Когда до входной двери осталось несколько шагов, Дэвидсон вдруг понял, что не слышит шагов человека, идущего перед ним. Сначала он отнес это на счет плохой акустики Зимнего сада, потом даже приостановился на мгновенье, чтобы не идти с ним в ногу — звука не было. Тот молодой мужчина, что шел впереди него, не издавал ни единого звука; мало того, после его ног не оставалось следов на дорожке.

— Стойте! — хрипло крикнул Дэвидсон. Джереми резко замер, явно ожидая выстрела в спину. Морган, которого в очередной раз едва не развернуло вокруг своей оси, заплакал от боли в вывернутом плече. Сент–Эм оказался единственным, кто отнесся к происшедшему крайне просто — он повернулся к Лайму и вежливо спросил:

— В чем дело, мистер Дэвидсон?

Учитель, выпучив глаза и силясь что–то сказать, смотрел на Сент–Эма, как на Кентервилльское привидение. Ствол лучемета то опускался вниз, то вновь прыгал на уровень глаз.

«Святой Матвей», видя замешательство Лайма, получил от анализатора ситуации четкий приказ. После чего сделал шаг вперед и протянул руку к Моргану:

— Отдайте мне ребенка, Лайм — ему больно.

Мальчик машинально протянул ему ладошку навстречу — как делают все дети, слыша приветливый голос. И его ладонь прошла сквозь руку Сент–Эма. «Святой Матвей» сморщился, словно у него болел зуб — он еще очень плохо контролировал процесс материализации; у него опять не получилось.

Лайм в ужасе толкнул ребенка вперед; тот, ожидая встретить на своем пути тело Сент–Эма, вытянул руки и пролетел сквозь него, упав на дорожку у ног Джереми.

Сент–Эм обернулся к священнику и развел руки, показывая, что ни он, ни его блок анализа и синтеза не предвидели, что ребенок разоблачит призрачность «Святого Матвея». И Дэвидсон выстрелил ему в спину — сам не зная, зачем.

Ярко–зеленая молния пронзила образ Сент–Эма и дотянулась до отца Джереми; на нем вспыхнула одежда, мощный удар свалил с ног. Морган Кант, подняв свою голову, увидел, как умирает священник, дергаясь в агонии.

— Что вы делаете, мистер Дэвидсон? — спросил Сент–Эм, поворачиваясь назад. Лайм, шумно дыша ртом, обошел призрак, подхватил мальчика и вбежал в дом священника. «Святой Матвей» подошел к бездыханному телу Джереми, наклонился, взглянул в его застывшие глаза, после чего медленно пошел в сторону дома. Тем временем Дэвидсон пытался там забаррикадировать дверь, пододвигая к ней большое кресло, стоявшее у иллюзорного камина, распространяющего тепло.

Морган Кант смотрел на все это с неподдельным ужасом — так, как может смотреть ребенок на нечто несвойственное и пугающее своей неправдоподобностью. Он даже не пытался спрятаться — просто стоял там, куда пихнул его, ворвавшись в дом, Лайм Дэвидсон, мелко дрожа и переминаясь с ноги на ногу, потому что от страха он захотел в туалет.

— Мистер Дэвидсон, а что там с отцом Джереми? — решился он на вопрос, когда Лайм, остановившись у двери, разглядывал комнату в раздумье — что же еще подтащить к двери. — Он мертвый?

Дэвидсон его не слышал — он вообще перестал воспринимать мир как он есть. Он должен был попасть домой — и у него есть маленький заложник, с помощью которого он выторгует себе это право. Увидев небольшой комод в старинном стиле в углу комнаты, он направился к нему и плечом стал выдвигать к выходу.

— Я писать хочу, — жалобно сказал Морган. — Мистер Дэвидсон, мне надо в туалет.

— Иди к черту, — буркнул Лайм, надавливая что есть сил на оказавшийся чересчур тяжелым комод. — Вот уж не думал… что этот старый Джереми… живет среди такой рухляди…

Сент–Эм остановился прямо перед стеклянной дверью. Ему хорошо были видны перемещения Дэвидсона по дому и его попытки препятствовать проникновению кого бы то ни было в дом. Замерев в непринужденной позе, он стал очень медленно (для компьютера) извлекать данные о Дэвидсоне из своего банка данных и синтезировать необходимую модель поведения. Скорость протекания процессов на сервере он замедлил вполне осознанно — его противник уже однажды испугался его искусственности, что послужило импульсом к непредсказуемому развитию происходящего; не хватало еще быстротой своей реакции подтолкнуть к продолжению кризиса в прежнем ключе.

За дверью бухнул комод, который Лайм все–таки перевернул, не сумев преодолеть несколько метров до двери. В лежачем положении двигать его оказалось еще труднее, и Дэвидсон это занятие бросил. Подняв голову, он увидел стоящего на крыльце Сент–Эма и моментально выхватил из–за пояса лучемет, направив его в сторону непрошенного гостя.

— Не рекомендую заходить сюда! — крикнул он «Святому Матвею». — Я застрелю ребенка!

И он принялся переводить ствол с Сент–Эма на Моргана и обратно.