Нить Гильгамеша

– Скварр тебя укуси с этими твоими подписями, – он сорвал с вешалки китель и стремительно покинул медблок. Захлопнувшиеся за ним створки проглотили топот его шагов.

Начмед ничего не понял, он так и стоял посреди стерильно-белый стен и растерянно моргал.

– Псих! – крикнул старому товарищу в спину, конечно, понимая, что герметичные перегородки полностью заглушили его вопль, оставив оседать на бело-лунных лампах. Духов нахмурился и уставился в первые строки отчета, обиженно поджав губы. Словно вспомнив что-то, он снова посмотрел на дверь и махнул безнадежно рукой: этого церианца не исправить.

* * *

Василий Крыж бродил по отдаленным коридорам фрегата «Тольда».

Экспертная зона, округлый холл с диванчиками и небольшим фонтаном, соединяющей кабинеты лингвистов, психологов, криминальных фотографов и группу прогнозирования. В этот час здесь было тихо и безлюдно, верхний свет приглушен. Василий прошел дальше. Свернул в сторону лестниц и поднялся на два пролета выше, к оранжереям. Здесь, под куполом «Тольды», рядом с мерцающим и никогда не спящим искином, находились легкие корабля – сотни квадратных метров модифицированных растений, очищавших воздух и насыщавших его кислородом.

Крыж проверял – основная очистка все равно была механической, через воздушные фильтры и баллоны с дыхательными смесями. Но оранжерея – это еще и красиво. И здесь можно было спрятаться, чтобы побыть одному.

Когда он вышел на платформу, он сразу заметил темный силуэт на голубом фоне искина: человек сидел у самого края, свесив ноги через борт. Крыж подошел ближе.

– Ты как?

Глеб не ответил, неопределенно повел плечом. Отсюда, из-под купола «Тольды», открывался удивительный вид. Голубые нити искина водопадом струились по стенам, собираясь в небольшие ручьи и исчезая в стенах корабля. Серебро хромированной отделки, стекло кабин пневмолифтов, четкие вертикали перегородок и горизонтали палуб – фрегат жил и дышал, а наблюдатель из оранжереи мог это видеть.

– Я знал, что найду тебя здесь, – Крыж опустился рядом, свесил ноги. – Все время смотрю вниз, и дух захватывает.

Глеб кивнул, не оборачиваясь.

Крыж положил руку ему на плечо:

– Мне очень жаль, что так случилось с Ланой. Соболезную, друг.

Глеб опустил голову, откашлялся, избавляясь от хрипоты и дрожи:

– Спасибо, – прошептал.

Крыж достал из внутреннего кармана кителя плоскую фляжку с клириканским элем, протянул ее Корсакову.

– Путь земля будет пухом…

Глеб посмотрел на протянутую фляжку, взял ее и, отпив пару глотков, вернул товарищу. Помолчали. Василий закрутил крышку фляжки, убрал в карман.

– Теон подписал приказ о твоем отстранении, – сообщил, не отрывая взгляда от профиля товарища.

Глеб снова кивнул.

– Наверное, это правильно…

– Мы были против. И я, и Духов, и другие ребята из группы.

Глеб пожал плечами:

– Ты же понимаешь, что Теон прав, у меня сменился статус, я – заинтересованное лицо, потерпевший[28]… Когда разрешат забрать тело, не знаешь? – Крыж в ответ покачал головой. Глеб протяжно вздохнул: – Не знаю, как родителям сказать.

– Если хочешь, я поеду с тобой. У меня отгулы накопились.

Глеб покачал головой:

– Нет, я справлюсь… Ты нужен здесь, чтобы найти этого урода, который убил Лану… и остальных.

Он повернулся. Посмотрел на Крыжа:

– Найдите его, хорошо?

Глава 22. Форс-мажор

Борт фрегата «Унция»

Это ночное дежурство Влад провел в рубке, наблюдая за тем, как работала система, настроенная Марсом Суролем. Навигационные карты были стандартными на всех кораблях – военных и гражданских, они загружались и обновлялись при каждом подключении к транзакционной сети. Движение планет, выбросы, опасные колебания энергии, кометы, аномальные потоки, смещение торсионных полей – все это собиралось в общую картину и называлось навигационной погодой. Почти как на Земле, у космический навигаторов погода была летная и нелетная, по прогнозу и нет.

Марс Суроль усовершенствовал программу отслеживания всех изменений, автоматизировал реакцию, заложил риски и поправку за обеспечение жизнедеятельности корабля. Так появилась «АСТ» – автоматизированная система навигации, его личная разработка. Как программисту и шифровальщику, Владу она показалась занятной.

Обычно на кораблях действовало несколько навигаторов: как минимум один специалист пилотажной группы должен был присутствовать в рубке во время любой вахты. Сколько вахт в сутках – столько навигаторов в экипаж назначалось. Далее протоколом для длительных перелетов в открытом космосе учитывались размер корабля, его назначение и дальность маршрута, множилось на соответствующий коэффициент. Так определялась численность пилотажной группы. Экипаж «Унции» был крошечным. Он не предполагал несколько вахт, а длительность полетов, если верить путевым листам и отметкам в бортовом журнале, иногда доходила до нескольких месяцев.