Ницше и философия

Поэтому история проявляется как акт, посредством которого реактивные силы овладевают культурой или искажают ее в своих интересах. Триумф реактивных сил – это не какой-то несчастный случай в истории, а принцип и смысл «всеобщей истории». Идея исторического вырождения культуры занимает главное место в ницшевском творчестве: она послужит аргументом в борьбе Ницше против философии истории и диалектики. Она приводит к разочарованию Ницше: из «греческой» культура превращается в «немецкую»… Начиная с Несвоевременных размышлений, Ницше пытается объяснить, почему и как культура переходит на службу к извращающим ее природу реактивным силам [431]. На более глубоком уровне Заратустра развивает загадочный символ огненного пса [432]. Огненный пес – это образ родовой деятельности, в нем выражается отношение между человеком и землей. Но именно земля и страдает двумя болезнями – человеком и самим огненным псом. Ведь этот человек – человек одомашненный; а родовая деятельность искажена, и ее природа извращена, она служит реактивным силам и путает себя с Церковью, с государством. – «Церковь? Это порода государства и самая лживая порода. Но умолкни, лицемерный пес, ты знаешь свою породу лучше других! Государство есть лицемерный пес, как и ты сам; как и ты, любит оно говорить среди дыма и воя, чтобы, подобно тебе, заставить верить, что слово его исходит из чрева вещей. Ибо государство хочет непременно быть самым важным зверем на земле; и в этом ему верят». – Здесь Заратустра ссылается на другого огненного пса: «Тот действительно говорит из сердца земли». Идет ли по-прежнему речь о родовой деятельности? И схвачена ли на этот раз родовая деятельность в доисторической стихии, которой соответствует человек как продукт постисторической стихии? Даже если эта интерпретация неудовлетворительна, ее следует принимать в расчет. В Несвоевременных размышлениях Ницше уже выразил свою веру «в неисторическую и надысторическую стихию культуры» [433] (в то, что он называл греческим смыслом культуры).

Говоря по справедливости, есть некоторое количество вопросов, на которые мы пока не в состоянии ответить. Каков статус этой двойственной стихии культуры? Соответствует ли ей реальность? Отлична ли она от «видения» Заратустры? Культура в истории неотделима от движения, которое извращает ее природу и ставит на службу реактивным силам; но культура тем более неотделима от самой истории. Деятельность культуры, родовая деятельность человека: разве это не простая идея? Если человек сущностно (то есть в родовом смысле) является реактивным существом, то как он может вести или, более того, как он вел в предыстории родовую деятельность? Как смог появиться активный человек, пусть даже и в постистории? Если человек сущностно реактивен, то представляется, что эта деятельность должна быть характерна для существа, отличного от человека. Если человеку, напротив, присуща родовая деятельность, то, как представляется, она могла быть искажена лишь каким-то случайным образом. Мы можем сейчас только перечислить тезисы Ницше, отложив на более позднее время поиск их смысла: человек по существу реактивен; родовая деятельность человека тем не менее существует, но в неизбежно извращенному виде: она не достигает своей цели и завершается одомашненным человеком; эту деятельность следует возобновить в другом плане – там, где она производит, но производит нечто отличное от человека…