Нью-Йоркская школа и культура ее времени

Несомненно, современный американский балет обязан своим удивительным взлетом, своей прочной репутацией и огромной популярностью положению, которое создалось в результате войны. Изолированный от остального мира, вынужденный опираться только на собственные источники и возможности, наш балет вдруг прошел решающее испытание⁸⁷.

Но, возможно, даже более значимым, чем развитие американского классического балета, было прочное положение, завоеванное во время и после войны местными исполнителями современного танца. Со времен Айседоры Дункан в США существовала небольшая, но очень сильная группа артистов – приверженцев современной традиции, которые всегда работали в самых суровых экономических условиях и с очень небольшой поддержкой широкой публики и массовой прессы. Их обычно ассоциировали с богемными традициями двадцатых годов, они часто служили объектами ехидных шуток и в последующие двадцать лет (мой отец имел обыкновение посмеиваться над «Мартой Грэм и ее шестью красоточками», как он выражался). Тем не менее именно активная деятельность Марты Грэм во многом положила начало традиции современного танца в Америке. Девушки из верхнего слоя среднего класса, учившиеся у Грэм в Беннингтон-колледже в конце тридцатых годов или позже, в Нью-Йорке, стали проводниками новых тенденций. Влившись в общество взрослых, они помогли создать новую атмосферу восприятия танца, подготовив интернациональную славу Грэм в сороковых. История Грэм во многом схожа с творческим путем ряда американских поэтов, живописцев и скульпторов – ее современников. Она впитала теории европейцев Рудольфа фон Лабана и Мэри Вигман, но всегда стремилась ясно выразить свое представление о ритме, темпе и духе Америки. Рано осознав необходимость найти язык, характерный для американского континента, Грэм черпала источники для своих постановок в литературе пуританского направления (у Готорна и Эмили Дикинсон) и в фольклорных традициях американских индейцев, которые могли бы послужить своеобразным ключом к духу Америки. Она одной из первых оценила красоту ритуалов индейцев Юго-Запада, которые были обыграны ею сначала в «Первобытных мистериях» (1931), а затем в «El Penitente» (исп. «Кающийся»; 1940), одной из самых известных ее постановок, где ее самый блестящий ученик, Мерс Каннингем, танцевал Христа.

Дитя своего поколения, Марта Грэм всегда верила в приоритет психологических истин. Тем не менее в тридцатые годы и на нее оказывал влияние «ход событий», и около 1935 года ее внимание привлекли коренные американские традиции, в это же время поднятые на щит художниками-регионалистами. Пригласив для оформления сцены скульптора Исаму Ногути, Грэм в 1935 году поставила спектакль «Рубеж. Вид на американские равнины», попытавшись показать решимость и силу первопроходцев-женщин. Схожие мотивы были выражены ею и в балете следующего года «Горизонты», который она танцевала среди мобилей Александра Колдера. В 1940 году, когда поиски основ Америки сменились в качестве самой злободневной темы необходимостью защиты страны под угрозой войны, Грэм поставила спектакль «Американский документ», завершавшийся простым и несколько наивным патриотическим текстом. С этим балетом она отправилась в трансконтинентальное турне и впервые завоевала сторонников не только в Нью-Йорке.

И все же именно в Нью-Йорке Грэм окружали самые преданные поклонники. С начала тридцатых годов ее постановки посещали художники самых разных направлений, часто становившиеся верными приверженцами нового танца. В каждом репортаже о сенсационных нью-йоркских премьерах среди зрителей упоминались имена, известные в мире искусства. В 1944 году группа, включавшая художников наряду с артистами балета, субсидировала ее недельный бродвейский дебют (в дальнейшем это вошло в традицию: Мерса Каннингема до недавнего времени тоже часто субсидировало сообщество художников).

После обращения к темам Америки Грэм – опять-таки, как и многие художники – вернулась к мифу и ритуалу. Отличительной чертой многих ее работ, созданных в годы войны, является вдумчивый самоанализ, указывающий на интерес к юнгианскому видению мира. О «Темной долине», например, она говорила:

Этот балет восходит к нашему далекому прошлому, обращается к дикому, первобытному, к самым корням жизни и памяти расы. Он затрагивает психологическую подоплеку человечества⁸⁸.