Нобелевская премия

Как и следовало ожидать, его гостиная была забита дюжиной мощных компьютеров, и все они работали, производя адский шум и тепло. Если не считать столов с компьютерами, из мебели здесь был стеллаж для книг, драное мягкое кресло в углу и массивное офисное кресло на колесиках: рабочее место Димитрия. Мне пришлось сидеть на старой поролоновой трухе и хлебных крошках.

— За отопление ты наверняка ничего не платишь, а? — предположил я.

— Если бы. Жилищное товарищество обирает всех жильцов равномерно. Сволочь! — добавил он по-русски.

На всех мониторах лежали аккуратно расстеленные, но пылившиеся месяцами кружевные салфетки, и на каждой салфетке стояло по кристаллу горного хрусталя. Факт благотворного воздействия кристаллов на здоровье для Димитрия был бесспорным. В углу висели иконы: Иисус в синем на золоте и Богородица в красном на золоте, а может, наоборот. Он мне не раз объяснял, но я так и не смог запомнить, а лики на иконах, на мой безбожный взгляд, все были одинаковы.

Воздух в гостиной застоялся, пропитавшись запахами плохой русской кухни, картошки и капусты и какого-то ещё ингредиента, который я не знал. И не особенно рвался узнать.

— Тебе бы не мешало время от времени проветривать, — подсказал я.

— Что ты понимаешь, — огрызнулся он, доставая неизбежную на радостях бутылку водки вместе со стопками. — Тогда сюда проникнут выхлопные газы, я подхвачу рак лёгких и умру. Так что пусть уж лучше окна стоят закрытыми.

— Может, тебе бросить курить, если ты боишься рака лёгких?

— Об этом я подумаю, как только будет время, — пообещал он и налил полные стопки.

Они были даже одинаковые. Вообще дела у него шли лучше, чем несколько лет назад, когда я видел его в последний раз.

— Считай, что и не пили, — отмахнулся он после первой стопки и налил по второй. — У меня, кстати, и машина теперь есть. Старый «сааб». Даёт сто сорок километров в час и расходует четырнадцать литров. Или наоборот, точно я ещё не выяснил. Будем здоровы/

Не знаю, что русские находят в водке. Чудовищная дрянь.

— Но у тебя же нет прав, — вспомнил я.

— Ну и что? У меня и паспорта нет. Мне так и так нельзя попадаться. И зачем тогда права?

Я замахал руками, когда он собрался налить в третий раз. Всё же мне предстояло сегодня взламывать помещение, а попадаться мне тоже нельзя.

— И как же ты заполучил машину? Я имею в виду, ведь такие вещи надо регистрировать, страховать и так далее.

— Всё оформлено на одну хорошую знакомую. Квартира, машина, телефон — всё.

— На знакомую. Ну-ну.

Он клятвенно перекрестился.

— Вот те крест, только знакомая. Я с ней в церкви познакомился. — Про это он мог бы не упоминать. Со всеми, с кем общался Димитрий, он знакомился в церкви. — Да она и не в моём вкусе. Коренастая, чернявая. Не то ливанка, не то сирийка, не знаю точно. Но кто бы она ни была, она живёт у своего друга, а её родители ничего не должны об этом знать. Так что официально она живёт здесь, в этой квартире. И наши с ней потребности прекрасно дополняют друг друга: я плачу за квартиру, но мне нельзя никому открывать и подходить к телефону. Но он мне и так ни к чему, у меня вся связь через Интернет. Ещё по одной? — Он поднял бутылку.

— Нет. Правда нет.

— Как хочешь. — Он убрал это чёртово зелье вместе со стопками в сторону. — Тогда рассказывай.

Я рассказал и управился с этим довольно быстро. О похищении Кристины ему совсем не обязательно было знать. Рассказывать ему о шантаже было бы в высшей степени легкомысленно. Моё досрочное освобождение я представил ему как акцию власти, которая для меня самого была неожиданной. И потом мой рассказ дошёл до дискеты с таинственным проектом СЮА.

— Да, я тоже слышал, что в тюрьмах не хватает мест, — подтвердил Димитрий. — К сожалению, это не мешает им искать других людей, которых они хотят туда засадить.

— Даже не надейся, — сказал я. — Тебя-то они в мгновение ока переправят в Россию. Больше одной ночи в хорошо отапливаемых учреждениях короля Карла XVI Густава тебе провести не удастся.

Он скорбно склонил голову.

— Что да, то да. Сам виноват. Не надо было перегибать палку после того, как всё было тишь да гладь. Признаться честно, я провернул пару таких дел, которые были просто за гранью… Мне очень жаль, что тебе пришлось меня так долго искать. Если бы я знал, что ты выйдешь досрочно, я бы, естественно, оставил концы. — Он оттолкнулся вместе со своим креслом и подъехал к одному из компьютеров, взял мышь и запустил программу. — Дискета у тебя с собой?

Я достал её из кармана рубашки и протянул ему.

— Не то чтобы я всерьёз рассчитывал, что найду тебя, а просто мне больше негде было её оставить.

— Это мне знакомо, — сказал он и сунул дискету в щель дисковода. Послышался такой шум, будто её там рубили на куски. — СЮА.doc, этот файл?

— А ты видишь там другой?

— Кто его знает.

— Ты специалист, не я. Просто сделай так, чтобы читалось, и тогда нам не придётся спорить.

Он попытался сперва открыть дискету обычным путём, но потерпел неудачу, как и я тогда, в компьютерном магазине в Сёдертелье.

— С паролем, — кивнул он. — Нет проблем…