Ночь Саммерсенда

Я начинаю съеживаться, спускаясь к земле, хватаюсь за ближайшее сердцедрево, прежде чем упасть. Мои пальцы сжимаются на шероховатой коре. Я наклоняю голову вперед, прислоняясь к дереву. Постепенно, капля за каплей, боль утихает. Тени рассеиваются. Моя сила возвращается, погружается под мою кожу, сворачивается в моих венах. Все, что осталось, – это пустая боль в центре моей груди. Яростное, отчаянное горе.

Я открываю глаза и смотрю на Подземного Лорда. Он стоит у подножия каменной лестницы. Наблюдает за мной так, словно из него вымыты все эмоции – словно на его лице маска, которую он надел намеренно.

Я вытираю рукавом рот. Глотаю кровь, которая течет из моего прокушенного языка.

– Что еще? О чем еще ты мне солгал?

Есть перемещение, вспышка. Его глаза становятся холодными. У него в руках душа, извлеченная из погребальных костров. Теперь он обращает на нее свое внимание, снова складывая саван на пепел и кости.

– У тебя нет никакого права обвинять меня во лжи, Виолетта. Не после того, что ты сделала. Ты дала мне обещание. Потом ты использовала меня и мою магию. Со всем, что я тебе дал…

– Всем, что ты мне дал? – У меня в горле застревает резкий смех. – Именно ты использовал меня.

Он отворачивается, проходит мимо, шурша подолом мантии, направляясь к тропинке. Я следую за ним, когда он уносит душу в лес. Лозы вьются под моими ногами, когда я иду, позади нас в лесу остается след из зверски острых шипов.

Подземный Лорд не отвечает мне. Не слышно ни звука, кроме сердитого прерывистого дыхания и топота его ботинок по подлеску. Он двигается стремительно, и я с трудом поспеваю за ним, пробираясь сквозь деревья. Еще больше лоз распускается от моих шагов, шипы перемежаются с алыми розами.

К тому времени, как мы достигаем рощи сердцедрев, воздух густо пропитывается ароматом, таким сладким, что у меня вспыхивает горло и болит голова. Подземный Лорд останавливается возле дерева, которое меньше и моложе остальных в роще. Он смотрит на меня бесконечных несколько секунд.

– То, чего ты хочешь, невозможно. – Он резко вздыхает и поворачивается к сердцедреву. Готовый рассечь его, открыв, для души.

Я просачиваюсь мимо него, прикладываю к стволу дерева ладонь. Шрам на линии моего сердца пульсирует. На моей коже появляются похожие на папоротники узоры изморози. Я сглатываю, чувствуя вкус крови. Удерживая его взгляд, полная решимости, я скребу своими пальцами с тупыми ногтями без когтей по дереву.

Кора расходится, обнажая основной массив древесины. Я чувствую рвотные позывы при виде этого – блеска сока, обнаженных глубин сердцедрева. Но я отказываюсь отворачиваться.

Подземный Лорд наблюдает за мной какое-то мгновение. Затем подходит ближе. Он предлагает мне душу. Я чувствую, как между нами нарушается равновесие – он ждет, что я дрогну, отступлю. Но я этого не делаю. Без колебаний я беру душу и помещаю ее в пустое пространство.

Частички дерева щелкают друг о друга, как голодные зубы, пронзая саван. Кости и пепел внутри растворяются, наполняя воздух бесцветным дымом. Я думаю о догоревшей свече, об облачке сажи в пустом воздухе.

Когда рана закрывается гладкой темно-красной корой, маленькая, предательская часть меня наслаждается этим. Ледяным потоком магии по моим венам, ощущением силы, большего, чего я жаждала, когда была просто девушкой, заблудившейся в лесу.

Но под гордостью во мне кипит раскаленная ярость.

Я поворачиваюсь к Подземному Лорду так быстро, что он оказывается застигнутым врасплох. Я грубо толкаю его к дереву.

– Если то, чего я хочу, настолько невозможно, тогда почему я смогла увидеть Роуэна, поговорить с ним и находиться с ним в Верхнем мире? – Я толкаю его в грудь, нанося удар. – Почему ты скрывал от меня, что наша связь сохранилась после смерти?

Он ловит мои руки, прежде чем я успеваю ударить его снова.

– Я не мог предугадать, что это продлится так долго.

– Я хочу вернуться. Я хочу домой.

Магия Подземного Лорда заволакивает воздух, эта темнота дополняется тенями, холодно исходящими от моих собственных рук. Мы пристально смотрим друг на друга. Равные, сила с силой, гнев с гневом. Начинается дождь, быстрый и стремительный. Льется сквозь деревья, образуя лужу у наших ног. Усеянная шипами земля превращается в почерневшую грязь.

Он смотрит на меня с вызовом. Челюсть заострена, зубы оскалены.

– Все, что я тебе сказал, правда. Ты не можешь вернуться. Это твой дом. Это твой мир.

Он все еще опирается на дерево, к которому я его толкнула. Я хватаю его за плащ, туго наматываю ткань на кулак. Я дергаю его – резко, настойчиво, – пока он не наклоняется, пока его лицо не оказывается на одном уровне с моим. Пространство между нами сужается и сужается, пока полностью не исчезает.

Его дыхание прерывается, как воздух волнуется перед штормом.

А потом… он целует меня.

Поначалу я обездвижена. Потрясена ощущением его губ, невероятно мягких, на моих. Он такой холодный. Затем я крепче вцепляюсь пальцами в его плащ и целую его в ответ. Его губы приоткрываются, и мягкость исчезает, сменяясь острым краем его зубов.