Ночь Саммерсенда

Теперь в этом есть голод, в том, как он целует меня. Как будто он умирает с голоду, а я – именно то, что ему нужно съесть. В этом нет никакой нежности ни от одного из нас. Это все оскаленные клыки и болезненные прикосновения. Его когти на моей коже, мои руки все еще сжимают его плащ. Тени вздымаются вокруг нас, и я ощущаю пепельную горечь своей новой, темной силы.

Моя рука скользит к его талии, мои пальцы впиваются в нее, и я придвигаюсь ближе, сильнее вдавливая его в ствол сердцедрева. Мои губы у впадинки на его шее. Место, где должен быть пульс, тихое и неподвижное. Он вздрагивает, когда я целую его там, и я чувствую дрожь у своих губ. Затем – с низким, грубым рычанием – он разворачивает меня, так что я оказываюсь прижатой к дереву.

Я чувствую мелкую пульсацию души внутри сердцедрева, трепещущую за моим позвоночником. Подземный Лорд безотрывно и жадно смотрит на меня сверху вниз, в его глазах конфликт эмоций. Жар и голод. Неустойчивое замешательство. Наше дыхание громким эхом разносится по увеличивающемуся пространству между нами.

– Виолетта… – начинает он.

Я думаю об обещании, которое дала в разрушенной роще. Любить его, служить и поклоняться ему. Думаю обо всей силе, которую он заполучил от моей боли и отчаяния. Силе, которая теперь принадлежит мне. Я отталкиваюсь от дерева, прижимаюсь губами к его рту. Я цепляюсь за него своими поцелуями и своими тенями одновременно, позволяя ему почувствовать, кем я стала.

Я отравила себя во тьме ради него, и теперь я – яд, я – тьма.

Он отвечает на мой поцелуй, его руки сжимают в кулаки кружева моих юбок. Его когти впиваются в мое голое бедро, и у меня вырывается судорожный вздох. Он заглушает этот звук своим ртом. Я обхватываю его ногой, и его рука скользит вниз. Он касается моего колена, прослеживает изгибы самых глубоких шрамов, отмечающих мою кожу.

Я выгибаю спину, и прерывисто выдыхаю. Печать на моем запястье начинает биться в бешеном ритме, словно пойманный в банку мотылек. Я накрываю ее ладонью, чувствую, как под моей ладонью нагревается заклинание.

Затем я надавливаю пальцами на печать.

Внезапно мир становится сиреневым и погружается в сумерки. Вместо когтей Подземного Лорда я чувствую руки Роуэна. Грубые, мягкие, нежные. То, как он прикасался ко мне, когда я показала ему свои шрамы в саду, в ту ночь, когда я впервые применила свою магию. Когда я рассказала ему правду о своем прошлом – как я заключила сделку за жизнь Ариена, как это затенило его магию, как я винила себя за всю боль, которую ему пришлось стерпеть из-за этой тьмы.

И когда я плакала, а Роуэн обнимал меня, я поняла, как сильно я заботилась о нем, знала, как далеко я пойду, чтобы уберечь его.

Подземный Лорд поднимает голову и смотрит на меня. Он видит мое потрясенное выражение лица и мои пальцы, крепко прижатые к печати. Он берет мою руку и отводит ее от моего запястья. Печать стихает.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга, а затем он отодвигается от меня. Его дыхание прерывистое, волосы спутаны. Он поворачивается и пристально смотрит на тени прямо за тем местом, где мы стоим.

– У тебя было бы гораздо меньше проблем, если бы я просто поместил твою душу в дерево.

– Ох, правда? – Я опускаю свои юбки. Меня лихорадит от ненавистной смеси гнева и желания. – Может быть, вспомнишь об этом в следующий раз, когда тебе понадобится сосуд для Гнили.

Мои слова резки, но я их произношу слишком поздно, чтобы ранить его так, как намеревалась это сделать. Я перехожу на другую сторону рощи, где между двумя сердцедревами стоит низкая каменная стена. Я прислоняюсь к ней и изо всех сил стараюсь не обращать внимания на ощущение поцелуя во рту.

Постепенно мое сердцебиение успокаивается. Дождь, который все еще идет, начинает тушить пожар на моей коже. Я закутываюсь в плащ и натягиваю капюшон на голову. Во мне зарождаются бесчисленные несбыточные желания. Настолько безнадежные, что я не могу даже назвать их. Я хочу вернуться в Верхний мир. Я хочу быть с Роуэном.

Неуверенно, дрожащими руками, я касаюсь печати на запястье и вижу размытые цвета за закрытыми веками.

– Ответь мне честно. Смогу ли я когда-нибудь вернуться?

Подземный Лорд медленно подходит и прислоняется к стене рядом со мной. Выражение его лица обеспокоенное. Он выглядит почти… сожалеющим.

– Ты не человек, Виолетта. Больше нет.

Мои глаза начинают наполняться слезами, но я сдерживаю их. Правда об этом причиняет боль. Что мы с Роуэном связаны магией, которая простирается через все миры, но я никогда не смогу найти его. Я бы хотела быть с ним дома, в саду, на солнышке, с цветами, окружающими нас.

Вместо этого я здесь с созданием смерти, и мой единственный дом находится во тьме.

– Тогда как насчет печати? Печати, которые я начертала на Роуэне – печати, которым меня научил ты, – все еще содержат в себе силу. Я знаю, ты почувствовал это, когда мы были в лесу.

Он подходит на шаг ближе, не сводя глаз с моего запястья, где под рукавом видна печать.