Ночь, сон, смерть и звезды

Навернулись слезы благодарности. Судьба явила ей милосердие, которое она так редко оказывала другим людям. Туман скрывал граффити на стене и превращал передние фары проезжавших мимо автомобилей в призрачные слепые глазищи.

Она жива, никаких серьезных повреждений. Всего лишь рассечение на лбу. Сдавленные легкие. Пронзившая ее боль в позвоночнике. И такая сухость в горле, словно она в могиле и рот забит землей.

Папочка, почему ты меня позвал, а затем оставил?

Никто бы не догадался о том, что доставляло ей истинную радость.

Не телесную, нет. Лорен давно не испытывала удовольствия от своего тела – постыдного, оскорбительного, смертного.

Месть – это блюдо, которое лучше всего подавать без свидетелей.

Лежа без сна, она мысленно смаковала переписку троллей, которых она так удачно «хакнула». Эти выпускники, считавшие себя привилегированными, обреченными на успех, внезапно превратились в потрепанных людишек, которых ждет жизнь второго, а то и третьего сорта.

Больше никто не догадывался о полудюжине школьников-троллей, они существовали только в чистом царстве небытия – в голове директрисы Лорен Маккларен.

Когда к ней в кабинет пришел поговорить Р. У., озабоченный и озадаченный тем, что один из его лучших учеников получил отказы сразу в нескольких колледжах, куда он подавал, Лорен удивилась: вам-то что?

Могло ли ему прийти в голову, что за этим стоит директор школы, что это она так подставляет собственных выпускников? Да никогда.

Наивный, доверчивый Р. У., эта большая облезлая и близорукая овчарка, не понимал, что он больше не ее фаворит. Таких собак надо несколько раз пнуть ногой, чтобы до них дошло: их больше не любят. Что-то пошло не так, и в загадочном мозгу Лорен переклинило один рычажок. Между ними все закончилось, хотя об этом не было сказано вслух ни слова.

У тебя был шанс, дружок, но ты им не воспользовался.

Лорен пришла к выводу, что лучший секс – это несостоявшийся секс.

Женщина разбередила в мужчине (не в любом, в нем должна быть изюминка) сексуальный интерес, даже страсть, но она не удовлетворяла его желание, просто подогревала как можно дольше. И в конце концов пламя угасло. Или женщина потеряла к нему интерес. И чья тут вина?

В свои тридцать пять Лорен – женщина без возраста. Может, тридцать, а может, и полтинник. Трудно представить ее девочкой. Трудно представить ее женщиной. Брючный костюм, похожий на мундир, скрывает формы, поэтому она кажется плоской, словно лишенной положенных выпуклостей и изгибов, жилистой. Ноги короткие, мускулистые. Глаза хитрые, серебристо-серые, бегающие, как у пираньи. Рот словно разрез, губы с ярко-красной помадой выделяются на бледном лице. До ее конфронтации с Р. У., до смерти Уайти, до трихотилломании ее темные волосы, подстриженные машинкой, торчали ежиком, никаких проплешин, признака слабости. Р. У. тогда поглядывал на нее (как ей помнится) с каким-то непонятным желанием, как человек, провожающий глазами то, что он потерял.

Разумеется, между Лорен и Р. У. не было (в строгом, объективном смысле) ничего. Они друг к другу даже не прикасались, если не считать коротких рукопожатий, сопровождавшихся улыбками и перехваченным дыханием.

Р. У. не понимал, как могли отвергнуть его «самого блестящего ученика» колледжи, в которые тот так хотел поступить и куда Р. У. дал ему рекомендации? Ведь его оценки в аттестате и на вступительных экзаменах были выше, чем у других, которых приняли. Может, недостаточно похвалил его в своих рекомендациях?

Лорен отозвалась со всей симпатией. Да, очень печально. Настоящая загадка. Ничего нельзя понять.

Она, конечно, мало что смыслит в кибербуллинге и киберпреступлениях, но, может, кто-то в классе, какой-то конкурент «подчистил» его оценки?

Эта мысль не приходила Р. У. в голову.

– Вы хотите сказать, что кто-то хакнул школьный компьютер?

– Ну, если существует такое словечко. В компьютерных делах я полный профан и далека от этого сленга.

Из собственных интересов Лорен поддерживала миф о том, что она такой старомодный администратор в стиле «ручного управления», мало что понимающая в изощренных компьютерных вопросах. Она противник электронных девайсов, считали ее коллеги, поэтому на совещаниях так добросовестно делает шариковой ручкой пометки в своем блокноте.

Лорен ему тогда от чистого сердца предложила:

– Мы могли бы нанять компьютерного эксперта. Дать ему список «подозрительных личностей». В прошлом году в выпускном классе обнаружилось несколько таких хулиганов. Если в нашей школе совершено киберпреступление, жертвой которого стал ваш ученик, это надо расследовать.

Р. У. посмотрел на нее во все глаза. Вот уж точно не ожидал от нее подобной реакции.

– Но мы ведь не хотим подвести под подозрение невинных людей. «Составление списков» – дело рискованное. В век интернета слухи распространяются со скоростью лесного пожара.

– Наверно, вы правы. Боюсь, что от интернета я тоже очень далека.