Ночь, сон, смерть и звезды

Я же говорю: пошла посмотреть его выставку. Ты можешь выключить чертов телевизор?

Лорен, тебе удалось узнать? Они любовники?

Я спросила у Вирджила. Он единственный, кто хоть что-то знает, но он, черт бы его подрал, отказывается обсуждать дела нашей матери.

Он друг Монтереса…

Мартинеса. Нет, они не друзья. Мы можем приехать к матери и спросить ее в лоб, что происходит…

Но… что, если и он там окажется?

Еще лучше. Заодно и познакомимся.

Нет. Я пока не готова.

Не говори глупостей. Мы должны поговорить с мамой… по душам.

Разве Том не обещал поговорить с Монтересом? Предложить ему деньги, чтобы он свалил?

Забудь про Тома. Ты, что ли, его не знаешь? «Я этим займусь». Ага. Ни разу мне не позвонил.

Но… о господи… я не могу задавать маме такие вопросы, Лорен.

Тебе проще, ты замужняя.

При чем тут это?

Ну не знаю… вы обе рожали.

Что ты несешь?

Послушай, я ни о чем не могу ее спрашивать. Только ее расстрою.

Я тоже.

Но она должна знать правду. Мы ведь желаем ей счастья…

Да? Ты в этом уверена?

А разве нет?

И снова ее поблескивающий сталью «сааб» пересекает три полосы на автостраде Хенникотт под какофонию клаксонов, воистину Gütterdämmerung…[39]

Нет! Дайте мне еще пожить.

Бали. Новая Зеландия. Тихоокеанские круизы.

Куда-нибудь уехать. Как можно скорее.

Переработка. Стресс. Неотпускающее давление.

Даже Фут согласилась, что Лорен нужно отдохнуть от школы. (И заодно от нее.)

То, что произошло в кабинете директрисы, не было спланировано. Ни с того ни с сего она вызвала к себе молодого учителя английского языка с волнистой песочного цвета копной волос и поздравила с успехом на конференции:

– Марк, мои источники рассказывают мне много хорошего о вашем выступлении в Олбани. «Ярко, четко, убедительно. Всех очаровал».

Покраснев, как мальчишка, Марк Свенсон поблагодарил Лорен за то, что она остановила свой выбор на нем. Для него это большая честь.

Завязалась непринужденная беседа. Лорен мастерски давала понять своим фаворитам, что они ей ровня… почти. Такая прямота и дружеские манеры, что у собеседников не могла даже зародиться мысль: эта женщина их водит за нос, это все уловки.

Как все администраторы, Лорен знала: если обстоятельства позволяют, стоит поздравить подчиненного с успехом, сколь бы незначительным ни было его достижение и каким бы глупым и тщеславным он ни выглядел, принимая банальную похвалу, как в данном случае этот молодой человек, которому хотелось верить, что его участие в конференции оставило важный след.

Глаза преданные, как у собаки, и по-собачьи светятся благодарностью, словно из них солнце светит… А Лорен, обнаружившая столько великодушия, казалась себе самой добротой, а вовсе не злобной, озабоченной и жалкой. (Главное, не лезть беспокойными пальцами в волосы. Не ковыряться в кутикулах коротко остриженных ногтей. Не расчесывать украдкой сыпь в локтевом сгибе.)

Вдруг, как бы случайно, она сменила тему:

– Марк, знаете, мы тут с приятельницей задумали путешествие на Бали и в Новую Зеландию… во время рождественских каникул. У нее неожиданно все сорвалось, и ей даже не хотят возвращать деньги за перелет и круиз… И я подумала… может, кого-то другого заинтересует это путешествие… с хорошей скидкой. Вы никого не знаете?

Она ждет ответа. Сердце колотится как ненормальное! На нее устремлены теплые блестящие глаза терьера.

– Я… даже не знаю, доктор Маккларен… то есть… мне надо…

Уклончив. Смущен. Отводит взгляд.

Что я несу! Папа, помоги мне, бога ради.

– Я спрошу… да, конечно…

– Может… – Она делает паузу. – Может, этот круиз заинтересует вас? Вы могли бы получить скидку… Бали – это такая красота, а Новая Зеландия… здесь так холодно, а там лето… У меня в компьютере открыт веб-сайт туристической компании. Если хотите взглянуть…