Ночь ведьмы. Книга первая

Клеймо на моем животе вспыхивает болью. Что-то внутри его сжимается, будто искореженная, сожженная плоть кипит, и я кричу, из моего горла вырывается приглушенный вопль.

– Непослушная, непослушная Фрицихен, – укоряет голос Дитера, и на этот раз он в ярости.

Я бьюсь в кандалах и смотрю на дерево, но оно мертво, а когда я снова сосредотачиваюсь, то слишком встревожена, магия ускользает сквозь мои пальцы, отказываясь…

– Фрици!

Я резко поворачиваю голову.

И вижу Отто. Он перепрыгивает через потрескивающие угли, прикрывая рот рукой от дыма. Отто карабкается по дровам, взбираясь все выше, его сапоги искрятся в тлеющих углях, подол плаща вспыхивает. Отто срывает с себя плащ и рвется вверх, а потом его руки оказываются на моем лице, и вот он здесь, он здесь, и я сдаюсь.

– Liebste, я здесь. – Он повторяет мысли в моей голове, словно давая обещание, его голос звучит погрубевшим из-за дыма, а в глазах плещется едва управляемая ярость. – Что он с тобой сделал? Liebste…

Он дотрагивается до кляпа у меня во рту, проводит руками по нему. Раздается щелчок, затем металлический кляп сваливается, и мои челюсти кричат от того, что я снова могу сомкнуть их, каждый мускул во рту болезненно ощущается.

– Отто, – всхлипываю я. – Ты не можешь… ты сгоришь…

Я кашляю, не в силах вдохнуть полной грудью, и вижу, что он тоже борется с кашлем, его глаза наливаются кровью от дыма.

– Я не оставлю тебя, – говорит он и обходит меня, чтобы заняться кандалами.

Огонь разгорается все ближе, дым становится гуще.

– О нет, – произносит Дитер. – Она не заслужила свободы.

Дым рассеивается.

Мой брат стоит у подножия костра, ярость искажает его черты.

– Моя дорогая сестренка солгала мне, Kapitän, – говорит он. – Она знала куда больше о дикой магии, которую я использую, – и утаила это от меня! Пока я пытался поделиться с ней тем, что узнал. И дело не только в этом. – Он склоняет голову набок. – Сколько невинных людей ты позволила мне сжечь, Фрицихен? Чтобы оставить тайны при себе. Чтобы не рассказывать мне, что все это время единственным источником магии, в которой я нуждался, был я сам.

Он усмехается. Его ярость, направленная на меня, перерастает в смех ликования, в злонравный триумф.

– Все это время, – выдыхает он, уставившись на свои растопыренные пальцы. – Все это время. Убивать людей было бессмысленно. Ну… это поучительно. Но не обязательно. О, богини еще более чокнутые, чем я думал. Посмотрите, что они заставили меня сделать! Вы видите? – Он сердито смотрит в небо. – Видите, что вы вынудили меня сделать?

Дитер вскидывает руки, закрывает глаза, будто благоговея. Он шепчет заклинание, которого я не слышу, слова сплетаются, пока его пальцы сгибаются и разгибаются, мышцы на шее вздуваются. Сейчас он использует это только для того, чтобы сосредоточиться, использует слова как канал, по которому можно получать силу.

– Отто, – умоляю я. – Отто… поторопись…

Его пальцы шарят у меня за спиной. Он чертыхается, поскальзывается на дровах, дергает за железо.

– Оно не снимается. Verdammt… я не могу! Как будто что-то заклинило…

– Он заколдовал их, – выдыхаю я. – Он заколдовал кандалы.

Дитер распахивает глаза.

И дергает.

Улица, на которой царит какофония битвы, оглашается оглушительным грохотом, похожим на взрыв.

И я знаю.

Глубоко в душе. В самой потаенной глубине. В той ее части, которая больше не связана с Источником, но навсегда останется с ним, ведь магия у меня в крови.

Он пробил брешь в барьере Источника.

На лице моего брата появляется выражение неподдельного восторга. В этот момент он преисполнен головокружительного счастья, которое выглядит до отвращения невинно.

Дитер пошатывается, будто его ударила невидимая сила. Его глаза, вспыхивая гневом, начинают бегать по сторонам.

– О-хо, теперь лесной народ хочет сразиться со мной, не так ли? – Он снова вытягивает руки, удваивая усилия, его лицо багровеет от напряжения. – Ваше дерево не сможет защитить вас. Ваши богини не смогут. Я вскрою вашу магию, и вы падете к моим ногам!

Лесной народ сопротивляется его нападениям на барьер, но из последних сил. Их чары и заклятия работают, защищают Источник, но Дитер направил в него так много энергии, что это только вопрос времени, когда он победит.

Повсюду вокруг нас дикая магия, которую можно использовать, но богини все еще хранят большую ее часть в Начальном Древе. И он доберется до него. Он закончит то, что начал.

Затем он отправится войной на Источник, к Начальному Древу, прикоснется там к благословенной богинями силе и уничтожит нас всех.

– Отто, – выдыхаю я его имя. – Отто, уходи.

Он обходит меня и встает передо мной, мои кандалы крепко застегнуты. Я наблюдаю, как он переводит взгляд на Дитера, вижу, что он понимает, как увлечен сейчас мой брат, и когда Отто поворачивается ко мне, я не пытаюсь скрыть мольбу в своих глазах, полных слез. Выражение его лица меняется, эмоции затмевают друг друга: ярость, недоверие, отвращение, отказ.