Ночь ведьмы. Книга первая

– Утро будет добрым только после того, как я проведу с тобой добрую ночь.

Она выгибается, ее руки обвивают мою шею и притягивают к себе. Мои губы скользят по ее подбородку, пощипывая, целуя и пробуя на вкус. Она – пир, ради которого я готов голодать всю оставшуюся жизнь.

Фрици застывает.

– Лизель просыпается, – шепчет она.

– Заколдуй ее, пусть поспит еще, – ворчу я.

Фрици легонько шлепает меня, но замечаю задумчивый блеск в ее глазах, будто она действительно обдумывает мое предложение.

– Крапфенов не осталось? – спрашивает Лизель, не открывая глаз.

Фрици отталкивает мои руки, когда я пытаюсь удержать ее. Со стоном я откатываюсь от нее, пытаясь заставить себя сосредоточиться на предстоящем дне, а не потакать своему телу в реализации фантазий, которые оно хочет воплотить в реальность.

– Ты все съела, – говорит Фрици.

Лизель вскакивает.

– Если что-то осталось на улице, я доем.

– Это же подношение лесному народу! – возмущается Фрици.

– Может, они оставили что-нибудь мне!

Лизель бежит из зала, мы с Фрици следуем за ней. Она резко останавливается перед маленьким снежным алтарем, который они ночью соорудили.

Крапфен исчез. И хотя и возможно, что дикое животное стащило еду, но бутылка, которую я оставил, тоже исчезла.

На ее месте стоит другая, сделанная из редкого ярко-синего стекла, а не из керамики, и закупоренная восковой печатью.

Лизель с Фрици удивленно смотрят на бутылку, а затем на меня.

– Это… нормально? – спрашиваю я.

Лизель качает головой, и ее светлые косички взмывают в воздух.

– Я всегда оставляю подношения на Йоль и никогда ничего не получаю взамен.

– Никто не получает, – добавляет Фрици. – Мы оставляем подарки, потому что это традиция. Но…

Но кто-то оставил подарок нам.

– Думаю, это для тебя, – замечает Фрици, проводя пальцем по яркому стеклу бутылки.

– Ну почему они оставили пиво? – бормочет Лизель. – Они могли бы подарить нам пончиков.

Я делаю шаг вперед, и мои руки дрожат, когда я тянусь за бутылкой. Она холодная, потому что была засунута в снег, но темно-коричневая жидкость в ней не застыла.

– Я должен…

– …выпить? – завершает Фрици, хотя в ее голосе проскальзывают нотки сомнения. – Может быть. Открыть точно стоит, но сначала понюхай…

Я срываю восковую печать и вытаскиваю пробку. Раздается шипение и хлопок – признаки свежего пива. Я нюхаю содержимое – мускатный орех.

Это… не верю…

Не думая, я подношу бутылку к губам и делаю глоток. Отрываюсь от напитка, широко раскрыв глаза в изумлении.

– Это не просто пиво, – говорю я. – Это пиво моей сестры!

– Пиво есть пиво, – ворчит Лизель.

Я яростно качаю головой и делаю еще глоток. В этом нет сомнений. Хильда использовала рецепт матери, и хотя в правилах пивоварения говорится, что добавлять дополнительные ингредиенты нельзя, Хильда всегда использовала мускатный орех в процессе варки, как ее научила моя мачеха.

– Это Хильды, – повторяю я удивленно.

Фрици и Лизель обсуждают, что бы это могло значить. Но пока я осушаю бутылку, наслаждаясь вкусом родного дома, мой взгляд скользит по деревьям. От замка остались руины, но он был построен в стратегически важной части местности, на холме, с которого открывается вид не только на Черный Лес, но и на Баден-Баден, и…

Что-то не так. Мирный снежный пейзаж усеян черными, как смоль, плащами, двигающимися вдоль дороги.

– Фрици, – зову я, и тон моего голоса заставляет кузин немедленно замолчать.

Я указываю за край разрушенной стены.

Отряд охотников движется по холму в нашу сторону. Отсюда невозможно разглядеть весь Баден-Баден, но на улицах, без сомнений, царит хаос. Дитер Кирх вселился в кого-то еще? Убедил стражников Баден-Бадена сотрудничать с ним, используя магию, чтобы подчинить их своей воле? Хотя это и не важно. Какая армия сможет выстоять, столкнувшись с таким колдуном, как коммандант Дитер Кирх?

– Надо бежать, – говорю я, ощущение безопасности в моей душе уже сменилось тревогой. – Сейчас же!

31. Фрици

Замок стоит на сером гранитном выступе, возвышающемся над Черным Лесом. Вот куда устремляется мой взгляд: не на приближающийся отряд хэксэн-егерей, а на деревья. Я понимаю, что впервые смотрю на них при дневном свете, и я была бы поражена видом такого количества зелени, если бы у меня было время почувствовать что-то, кроме ужаса и напряжения. Удивительно зеленые, густые, темные кроны уходят вдаль, заполняя горизонт. Я перегибаюсь через стену внутреннего двора, чтобы осмотреть обрыв. Мы сломаем себе шеи, пытаясь спуститься отсюда в Лес.

– Придется пойти по дороге, пока они не забрались слишком высоко, – подтверждает мои опасения Отто. – Их больше, они будут двигаться медленнее. Мы можем…

– …дойти до первого поворота дороги, – заканчиваю я. – Это прямо за воротами замка. Кажется, дорога оттуда ведет в лес, не так ли?

Отто мчится в главный зал, чтобы собрать наши вещи, разбросанные после вчерашнего печального празднования Йоля. Я следую за ним, опускаюсь на колени и лихорадочно запихиваю наши пожитки в сумки.