Когда Вонни и Фиона встретились в гавани, Вонни купила два билета туда и обратно. Фиона уже открыла рот, чтобы сказать, что не собирается сегодня возвращаться. Но промолчала.
– У тебя с собой такая большая сумка? – удивилась Вонни.
– На всякий случай, – неопределенно ответила Фиона.
Паром вышел из гавани, Фиона оглянулась на Айя-Анну. Она здесь так недавно, а уже столько всего произошло.
Вонни спустилась на нижнюю палубу, где подавали кофе и напитки. Что, если она снова подружилась со спиртным? Здесь, на пароме, такое вполне могло случиться. Андреас передал Дэвиду, что Вонни впервые за много лет еле держится и признает, что запои могут повториться. Господи, хоть бы не сейчас, не в открытом море.
К своему облегчению, Фиона увидела Вонни, которая возвращалась с кофе и двумя липкими на вид пончиками.
– Лукума́дес, – объяснила она. – Медовые с корицей. Помогут запасти сил на весь день.
Фиона посмотрела на нее с благодарностью. Вонни явно старалась загладить вину, и Фиона знала, что должна проявить к ней милосердие.
– Вы сама доброта, – сказала она, похлопав Вонни по руке.
И удивилась, когда увидела слезы на глазах Вонни. Они сели рядом и принялись за медовые пышки.
– Йоргис?
– Андреас! Как раз думал о тебе, входи-входи! – Шеф полиции пододвинул брату стул.
– Йоргис, кое-что случилось…
– Хорошее, плохое?
– Я не знаю.
– Да ладно, как это – не знаешь.
– Я правда не знаю. На автоответчике было сообщение по-английски. Из лавочки, где трудится Адони. Меня попросили передать, как только я его увижу, что никто не может найти ключи от кладовой. Я не очень понял сообщение, но они как будто решили… как будто сказали, что он мог…
Йоргис схватил брата за руку.
– Что он мог выехать домой? – спросил он, почти испугавшись собственных слов.
– Вероятно, так, Йоргис, – с лицом, полным надежды, произнес Андреас.
Ханна, подруга Эльзы, увидела Дитера, одиноко сидевшего в новостной редакции, и подошла к нему. Если кто обычно и отрывал великого Дитера от дум, то только по очень важному поводу. Ханна сочла, что сейчас как раз такой случай. Только что она получила имейл – очень короткий и деловой.
Ханна положила распечатку перед Дитером.
– Знаю, ты ни о чем не спрашивал, но… – сказала она нерешительно.
– Но я рад этому письму. Спасибо, Ханна. – Как странно, что Дитер помнил ее имя.
Вонни показывала, мимо каких знаковых мест проплывал их паром: вон на том острове когда-то был лепрозорий; а вот там случилось землетрясение; здесь весной устраивали праздник; а с этого мыса вдруг снялась и уехала в Канаду вся деревня разом, и никто не знал почему.
– Какая же вы везучая, что оказались в этих краях, Вонни! Вы всё здесь так любите.
– Везучая? – удивилась Вонни. – Порой я гадаю, что такое везение.
– Поняли что-нибудь?
– Поняла, что его, наверное, не существует. Только подумай, сколько людей надеются на удачу, скупая лотерейные билеты? Тысячи едут в Лас-Вегас в надежде сорвать куш; миллионы читают гороскопы, охотятся за четырехлистным клевером и никогда не пробегают под стремянкой? Все это так бессмысленно, не правда ли?
– Но людям нужна надежда, – вздохнула Фиона.
– Конечно нужна, но каждый из нас – сам кузнец своего счастья. Никто, кроме нас, не принимает решений, ни хороших ни плохих. И от черной кошки, перебежавшей дорогу, ничего не зависит, как и от Луны в Скорпионе.
– А от молитвы святому Иуде? – с улыбкой предложила Фиона.
– Ты слишком молода, чтобы знать о святом Иуде! – опешила Вонни.
– Моя бабушка доверяла ему найти ее очки, или помочь выиграть в лото, или вывести ее несносного визжащего джек-рассел-терьера из очередного припадка. Святой Иуда на все случаи жизни. И ведь он всегда помогал.
– Всегда? – скептически спросила Вонни.
– Ну, может, не в случае с ее старшей внучкой! Бабушка не отставала от святого Иуды, чтобы тот нашел мне в мужья симпатичного богатенького доктора. Но не тут-то было. – Фиона ухмыльнулась с такой гордостью, будто лично уложила на лопатки святого Иуду, прославленного покровителя в самых безнадежных делах, и сорвала все его планы, решительно сойдясь с Шейном.
– С нетерпением ждешь встречи с ним? – спросила Вонни.
– Не могу дождаться. Надеюсь, он не рассердится, что я так затянула с приездом. – В ее голосе все еще звучали досада и возмущение.
– Говорю тебе, я все ему объясню, скажу ему, что ты ни в чем не виновата.