Ночи дождей и звезд

Все кивнули, прекрасно ее понимая.

Фиона объявила, что едет на поезде специально, чтобы повидать родителей Дэвида и помочь ему сгладить возвращение домой, рассказав им об этом прекрасном острове, который покорил их всех.

– Мы лотофаги какие-то, – захихикала Эльза.

– Эльза хочет показать, насколько хорошо она знает английскую литературу. – И Томас с любовью посмотрел на нее.

– Это Теннисон, – улыбнулась она, без труда игнорируя его. – О странниках в стране вечерних сумерек, где жили лотофаги и питались нектаром; как сказал один из странников: «Покойтесь же, друзья, в отраде безмятежной, пред нами странствий больше нет»[17]. Похоже, Айя-Анна действует на нас ровно так же.

– Разве что мы с Фионой уезжаем, – грустно произнес Дэвид.

– Но однажды ты вернешься сюда снова, – подбадривал их Томас. – Мир изменился со времен Теннисона: ему приходилось жить в девятнадцатом веке, где ни дешевых авиабилетов, ни дорогих, вообще никаких.

– Хотела бы я, чтобы моя подруга Барбара однажды поехала сюда со мной, но без вас все будет казаться иным, – вздохнула Фиона.

– Но здесь будет Вонни, а также Андреас, Йоргис, Элени, столько знакомых. – Томас старался быть оптимистичным.

– Томас, а ты еще надолго здесь задержишься? – спросила Фиона.

– Нет, не думаю. Я, наверное, довольно скоро вернусь в Калифорнию, – ответил он, глядя вдаль.

Они больше не хотели его расспрашивать. Томас явно еще ничего не решил.

– А когда ты возвращаешься в Германию, Эльза? – спросил Дэвид, чтобы сменить тему.

– Никогда, – просто ответила та.

– Ты останешься здесь?! – ахнула Фиона.

– Точно не знаю, но к Дитеру я не вернусь.

– Когда ты это решила? – Томас наклонился вперед и очень внимательно посмотрел на нее.

– Прошлой ночью на балконе, глядя на море.

– А ты кого-нибудь предупредила, например Дитера?

– Я ему написала. Отправила письмо сегодня утром по дороге сюда. Письмо дойдет до него через четыре или пять дней. Предостаточно времени, чтобы я могла продумать маршрут. – Она улыбнулась Томасу одной из тех медленных, теплых улыбок, за которые ее так полюбили немецкие телезрители.

– Ты не хочешь зайти в «Месанихту» и попрощаться со всеми, Вонни? – спросил Андреас, заходя в сувенирную лавку.

– Нет, я и так уже им надоела, пока они тут жили. Пускай идут с миром, – сказала она, не поднимая глаз.

– Ты трудная женщина, Вонни, жалишь, как терновник. И Дэвид, и Фиона вчера вечером сказали, что очень тебе благодарны. – Андреас озадаченно покачал головой.

– Да, они были очень вежливы, как и вы с Йоргисом, спасибо вам за это. И кстати, нужда выпить рассеялась, как летняя туча. Но вот других двоих, Томаса и Эльзу, я, кажется, очень расстроила. Оно мне надо – сидеть там и проповедовать? Нам с тобой за эти годы много чего насоветовали, Андреас. Мы хоть раз прислушались? Вот уж нет.

– Что бы ты изменила, если бы могла прожить жизнь заново? – спросил он.

Андреас вступал на незнакомую территорию. Обычно он позволял событиям идти своим чередом и не стремился их анализировать.

– Сразилась бы с Магдой за сердце Ставроса. Я могла бы и выиграть, пусть и не сразу. Однажды он вернулся бы ко мне, устав от нее. И конечно, надо было отвоевывать у Ставроса мою бензозаправку. Люди здесь честные, они в курсе, для кого я ее покупала. Я могла бы вырастить сына. Но, увы, в ту пору я искала решение всех проблем на дне бутылки. Вот и не сбылось ничего. – Она уныло огляделась вокруг.

– Кто-нибудь тогда пытался тебе что-то посоветовать? – тихо спросил он.

– Да, отец доктора Лероса и твоя сестра Кристина, но меня, пьянчужку, не заботили их слова.

– Что-то ты не спрашиваешь меня, что бы я изменил в своей жизни, – пожурил он.

– Полагаю, ты бы всеми силами удержал Адони дома.

– Да, мне и правда следовало так поступить. Но стал бы я слушать людей, которые мне это советовали? Конечно нет. – Его глаза погрустнели. – А еще следовало предложить тебе руку и сердце лет двадцать пять назад.

Она уставилась на него в полном изумлении:

– Андреас! Ты это не всерьез. Между нами никогда не было и тени любви!

– Я и жену свою не любил, то есть не так, как принято считать. Не так, как в книгах и песнях; мы просто хорошо ладили и неплохо уживались вместе. Мы и с тобой могли бы стать отличными друзьями.

– Так мы и есть друзья, Андреас, – слабым голосом произнесла Вонни.

– Да, но ты знаешь… – пробормотал он.

– Нет, ничего бы не получилось, нас не хватило бы и на пять минут. Вот уж поверь. Хорошо, что не стал предлагать. Понимаешь, Ставроса я любила именно как в книгах и песнях. Мне просто не нужен был никто другой.

Она сказала это как ни в чем не бывало, и вся неловкость между ними исчезла.

– Значит, все к лучшему, – успокоился Андреас.

– Определенно. И послушай, Андреас, я полностью уверена, что Адони вернется к тебе. Я это знаю.

Он покачал своей большой головой:

– Нет. Это всего лишь мечта, сказка.

– Парню тридцать четыре. Ты ему написал. Ясное дело, он вернется.

– Так почему же от него ни слуху ни духу?