Ночи дождей и звезд

Андреас не хотел рассказывать Вонни о таинственном телефонном звонке, который намекал, что Адони где-то поблизости. Все это могло быть ошибкой, недоразумением, зачем отравлять ее ложной надеждой, как отравились уже он и его брат? Но хотя Вонни ничего не знала о звонке, она продолжала непоколебимо верить:

– Ему нужно время, Андреас. Чикаго так далеко отсюда. Адони нужно разобраться в себе. Но он будет здесь.

– Спасибо, Вонни, ты и впрямь настоящий друг, – сказал Андреас и очень громко высморкался.

– Эй, Димитрий?

– Да? – холодно ответил полицейский.

Ему не доводилось прежде видеть столь жесткого обращения с такой вот милой девушкой, которая пыталась навестить Шейна из любви и по собственной воле.

– Можно написать письмо?

– Я принесу бумагу.

Время от времени Димитрий заглядывал в камеру, а Шейн все писал, думал и снова писал. Наконец он закончил и попросил конверт.

– Мы сами положим письмо в конверт. Просто скажите адрес. – Димитрий не хотел тратить на него много времени.

– Черта с два! Еще и письмо мое прочтете! – рявкнул Шейн.

Димитрий пожал плечами.

– Как угодно, – сказал он и ушел.

Через несколько часов Шейн все-таки позвал его.

Димитрий написал адрес: таверна Андреаса, Айя-Анна.

– Странное дело! – воскликнул Димитрий.

– Хотели чертов адрес – получите! Критикуют еще… – Шейн надулся.

– Нет, просто я знаю сына этого Андреаса, Адони, мы с ним друзья.

– Да? Хе, ну его папаша, кажется, не очень высокого мнения о нем, – пожал плечами Шейн.

– Между ними случались разногласия, как и между любыми отцом и сыном, – с большим достоинством произнес Димитрий.

Они договорились встретиться на пароме за полчаса до отправления. Выйдя из таверны, которая, как они теперь знали, называлась «Полночь», друзья направились в разные стороны.

Фиона и Дэвид спешили попрощаться и собрать все подарки от местных жителей.

Мария испекла пирог для родителей Дэвида. Элени связала Фионе кружевной воротничок. Йоргис преподнес им обоим четки из стекла цвета янтаря. Андреас подарил их с Дэвидом фотографию в резной деревянной рамке.

Доктор Лерос нашел для Фионы несколько цветных изразцов, которыми она могла украсить стены дома, чтобы, посмотрев на них, вспоминать Грецию.

Никто из них не мог найти Вонни. Дома ее не застали.

– Она придет попрощаться, – сказал Дэвид.

– В последние дни она очень грустная, какая-то потухшая, – опечалилась Фиона.

– Может, она завидует, что ты можешь вот так взять и вернуться в Ирландию… в отличие от нее, – предположил Дэвид.

– Да, но ведь она говорила, что ни о чем не жалеет: были в ее жизни и любовь, и сын, довольно долго, и вообще не всем так везет.

– Но где он теперь, этот сын? – спросил Дэвид.

– Она клянется, что не в курсе, но, думаю, все она знает, – сказала Фиона.

– Эх, как было бы замечательно, если бы он вернулся. Если бы они с Адони пересеклись в Чикаго и решили вместе съездить на родину, покачаться на старом дереве у таверны… – фантазировал Дэвид.

– Ах, Дэвид, а еще говорят, одни только сентиментальные ирландцы верят в сказки! – Фиона залилась смехом и похлопала его по руке, показывая, что смеялась вместе с ним, а не над ним.

– Ты темная лошадка, Эльза. Столько планов, а мне – ни гугу. – Томас неодобрительно зацокал, прогуливаясь с ней по деревеньке.

– Я же все тебе рассказала.

– Да, когда все остальные собрались.

– Ну да, вот мы собрались, возникла эта тема – и пожалуйста. – Эльза совершенно не раскаивалась.

– Но я думал, нам с тобой привычнее обсуждать некоторые вопросы в интимной обстановке, – растерялся он.

– Так и есть, и мне это нравится, – ответила она.

– Куда ты сейчас? Лично я подумываю о сиесте.

– Куда я сейчас? – рассмеялась Эльза. – Хочу найти Вонни.

Вонни не было ни в курятнике, ни в сувенирной лавке, ни в полицейском участке.

Эльза решила поискать ее, сходив по старой дороге к старику, который не верил в современную медицину. Возможно, Вонни была у него.

Солнце стояло высоко в небе, Эльзе пришлось надеть от жары белую хлопковую шляпу. Дорога была пыльной. Из полуразрушенных зданий показывались местные ребятишки и приветствовали ее, сгибая и разгибая мизинчики. «Ясас!» – кричали они ей, проходящей мимо.

Эльза пожалела, что не принесла с собой конфет, карамелес, как они их называли. Но кто же думал, что ее ждет такой прием.

Она вспомнила дом старика и отрепетировала несколько предложений на ломаном греческом: мол, она ищет Вонни, свою знакомую. Но все эти слова ей не понадобились. Вонни находилась в доме, у постели старика, держа его за руку.

Появление Эльзы ее нисколько не удивило.

– Он умирает, – сухо объяснила Вонни.

– Мне пойти за доктором? – предложила практичная Эльза.

– Нет, он не позволил бы доктору переступить порог, но про тебя я скажу ему, что ты травница, и он примет то, что ты ему дашь.

– Вонни, так же нельзя… – Эльза была в шоке.

– Выходит, пускай умирает в муках?

– Нет, нельзя же играть с чужой жизнью…

– Ему жить осталось часов шесть или семь. Хочешь помочь – беги к доктору Леросу, ты ведь помнишь с того случая с Фионой, где он живет? Расскажи ему, что здесь происходит, и попроси морфия.

– А разве не нужен…