Ночной пленник

— Это ведь не просьба и не предложение? — выдавила из себя Марьяна, очень надеясь, что ее голос не дрожал от страха.

— Верно… Это мое желание. Прошу… — промурлыкал Бренер, указывая ей обратно на кресло. Не видя смысла устраивать скандал, девушка опустилась на свое место и, чтобы только не смотреть на это нахально ухмыляющееся лицо, отвернулась к стеклянному ограждению, поверх которого можно было наблюдать за толпой гостей внизу, хаотично передвигающихся по огромному сверкающему залу. В глаза бросились роскошные фуршетные столы, фонтаны шампанского, выстроенные из бокалов в виде пирамид, а еще множество композиций из живых цветов и великолепно разодетые леди и джентльмены.

Этот мир был ей чужд, он пугал своей неприступностью, но все же не мог не восхищать изысканной, но баснословно дорогой красотой.

Между тем, официанты начали накрывать на стол и приносить закуски. Бренер, видимо, решил из вежливости или ради развлечения составить ей компанию, поэтому, когда для него наполнили бокал вина, он продолжал изучать Марьяну, неторопливо потягивая темно-бордовый терпкий ароматный напиток.

— Со временем ты привыкнешь… — заметил он спустя какое-то время.

— К чему?

— К светской жизни… Если, конечно, пожелаешь остаться. Тут есть свои пути подняться наверх. У меня есть связи.

— Спасибо, но я не хочу.

— Чего же ты хочешь? Есть какие-то грандиозные планы на будущее?

— О грандиозном мне пока что некогда было думать, но я непременно подумаю, когда все останется позади.

— Немногие готовы отказаться, увидев такие перспективы, — продолжал соблазнять этот дьявол, от которого исходила опасность, смертельная угроза, но больше всего — желание обладать всем и всеми и наблюдать за чужими страданиями.

— За серьезную плату, само собой? — с ледяным скептицизмом бросила она.

— Все имеет свою цену, — качнул головой мужчина, который владел здесь всем. — Можно выбрать приемлемую для себя, хорошенько все обдумав.

Марьяна по-прежнему не желала смотреть на этого человека. Взгляд невольно выискивал в толпе внизу очертания знакомой фигуры, только пока что тщетно. Зато он вдруг наткнулся вовсе не на того, кого она хотела видеть. Барон стоял у одного из столиков с бокалом шампанского и болтал с какой-то девушкой в ярко-синем платье в пол, склонившись к ее плечу — наверняка, нашептывал ей на ушко какие-то пошлости, потому что она смеялась и пыталась увернуться от его прикосновений и близости, впрочем, не очень активно. Его присутствие нервировало, особенно стало не по себе, когда он вдруг стал подозрительно озираться по сторонам, будто ища кого-то глазами. Девушка невольно подалась назад, но поздно. Мужчина поднял взгляд вверх, будто почувствовав ее присутствие, и устремил его прямо на Марьяну. Когда-то он напоминал ей не знающего жалости Аспида, сейчас эта аналогия мгновенно всплыла в памяти. Он смотрел на нее, как змей на добычу, хладнокровно, безжалостно, гипнотизируя и пропитывая своим ядом. Девушка, с которой он только что общался так любезно, недоуменно наблюдала за сменой его настроения, но он уже забыл о ее существовании, вновь огляделся по сторонам и стремительно направился куда-то. Марьяна невольно подскочила с места, чтобы увидеть, куда он пошел.

— Виктор… Он придет сюда… — выпалила она в панике, продолжая следить за его пробирающейся сквозь толпу фигурой.

— Даже если попытается, все равно не сможет пройти через охрану… — невозмутимо ответил Бренер. — Я слышал, что ты была пленницей в его доме… как и Ник…

— Вообще-то он убил Ника, а вы после этого его обратили! — вспылила Марьяна, чувствуя, что ее загоняют в угол. — Почему вы не стоите за своих? Почему не наказываете за такое?

— Ты ошибаешься, Марьяна, — с тем же спокойствием отрезал мужчина, подпирая кулаком подбородок и облокачиваясь на подлокотник кресла. Его голос оставался ровным, но взгляд изменился, стал колючим, пронизывающим. — Мы как раз стараемся поступать справедливо по отношению к верным нам людям. Виктор Баронин, также известный как Барон, оказал нам неоценимую услугу, как и твоей сестре, если мне не изменяет память, а Ника он не убил по-настоящему, как видишь… хоть и пытался…