Ночной поезд на Марракеш

Они собирались сперва заглянуть к Этте, чтобы не вваливаться в больницу всей толпой и избежать риска побеспокоить Флоранс с Джеком, если дела у Беатрис не слишком хороши. Викки под палящим солнцем провела всю компанию по пыльным улочкам к дому Этты, где в маленькой квартирке по-прежнему хранились вещи кузин. Викки хотела узнать, есть ли какие-нибудь свежие новости из больницы, и уже заранее чуть-чуть волновалась, покрываясь липким потом.

Дверь им открыла хозяйка дома, как обычно, с головы до ног в черном, с желто-зелеными бусами на шее. Она провела гостей через внутренний дворик в прихожую с потрясающим сине-белым кафельным полом, а оттуда – прямо на кухню. Если Элен с Этьеном и были удивлены мешаниной из разросшихся пальм, хрустальных плафонов, вышитых картин на стенах, неопрятных кип журналов и книг, наваленных буквально на всех поверхностях, то они этого не показали.

Элиза представила хозяйке дома сестру с Этьеном.

– Присаживайтесь, – предложила Этта, а когда гости устроились за старинным столом, поставила на стол большой кофейник и сказала: – У меня для вас хорошие новости. Мне звонил мистер Джексон. Он просил вам передать, что Беатрис очнулась и уже в состоянии принимать посетителей. Но только родственников.

– Я родственница, – на всякий случай ощетинилась Викки. – Она моя двоюродная сестра.

Этта с улыбкой налила всем кофе и показала на тарелку с марокканским печеньем гхуриба:

– Угощайтесь, пожалуйста. И да, Викки, Беатрис подчеркнула, что хочет видеть тебя в первую очередь. Я была в ужасе, когда Ахмед рассказал о том, что произошло с тобой в касбе.

– Спасибо. А дядя Джек что-нибудь еще говорил?

– Только то, что они с Флоранс остановились в том же отеле, что и вы, Элиза. «Ля Мамуния». Мистер Джексон был в больнице, когда Беатрис полностью пришла в сознание.

– Как она? – спросила Элен.

– Очень слабая. Но мистер Джексон наверняка сможет рассказать вам больше.

– Она сейчас под капельницей?

– Да.

– А как там Том? – вклинилась в разговор Викки.

– Хорошо. Он сейчас живет со своим отцом.

– В том же отеле, где останавливалась мама?

– Нет. Полагаю, риад. Мистер Гудвин снял дом, пока Том достаточно не окрепнет для поездки домой. Насколько я понимаю, дом хорошо охраняется. Полиция скажет, где он находится.

Викки уныло кивнула. Она отнюдь не была уверена, что отец Тома разрешит ей повидаться с сыном. При этой мысли она вдруг с удивлением поняла, что была настолько захвачена происходившими в касбе событиями, что почти забыла о Томе. Почти, но не совсем. При одной мысли, что она увидит его снова, ее бросило в дрожь. Если, конечно, она его увидит.

Этта предложила Элен с Этьеном комнату, и они охотно согласились.

– Вы очень добры, – сказал Этьен.

Викки посмотрела на него и улыбнулась. Она практически не знала его, но он идеально подходил тете Элен.

– Ну а как насчет тебя, Викки? – спросила Этта. – Квартира по-прежнему в твоем распоряжении.

– А можно немного подумать? Я могла бы пожить с маман в «Ля Мамуния». – Она покосилась на мать, уж очень не хотелось оставаться здесь без Беа.

– Как хочешь, – сказала Элиза. – Мы можем или забронировать два номера, или остаться здесь.

– Ой, совсем забыла! – добавила Этта. – Джек просил передать, что к Беа пускают не больше двух посетителей одновременно. И только в приемные часы.

– Можно поехать туда прямо сейчас? – спросила Викки.

Этта бросила взгляд на настенные часы:

– Не раньше четырех.

– Так это еще целую вечность ждать!

– Почему бы вам с Элизой не отдохнуть в твоей квартирке, пока дядя с тетей будут устраиваться у себя в комнате?

Викки решительно покачала головой:

– Я не могу просто так сидеть и ждать. Мне нужно чем-нибудь заняться.

Элиза коснулась руки дочери:

– Тогда давай сходим за покупками на рынок.

– В таком случае вам непременно понадобятся шляпы от солнца. – Этта достала из высокого шкафчика две широкополые шляпы. – Вот эти отлично подойдут.

Чуть позже, после того как все допили кофе, Викки с матерью вышли на улицу. Темноволосая Элиза спокойно шла по раскаленной извилистой улочке, чувствуя себя как дома. Жизнь во французской деревне наградила ее круглогодичным загаром, и Викки не могла не признать, что мать по-прежнему очень хороша собой.

Из одного из соседних домов вышла элегантная женщина в желто-коричневом парчовом кафтане, отливавшем на солнце золотом. Пихнув мать в бок, Викки прошептала, стараясь не слишком открыто глазеть:

– Это Талита Пол.

Элиза нахмурилась:

– Будь осторожна в выборе объекта для восхищения, chérie. Мир моды – это очень непростой выбор.

– Она вовсе не из мира моды.

– Возможно, и нет. Но люди всегда будут следовать туда, куда она их поведет.