Ночные страхи

Я посмотрел себе под ноги и разглядел свои собственные следы – темные отпечатки на влажной траве. Их было много. Казалось, цепочки следов расходились во всех направлениях. И все это только мои следы? Я и вправду так много ходил? Я попытался сравнить отпечатки и понять, нет ли здесь чьих-то еще следов.

– Ку-ку!

Это почти наверняка была сова: мне показалось, что звук шел откуда-то сверху. Хотя, возможно, среди прочих своих достижений Вейн владел еще и искусством чревовещания. Я бы не удивился. От него можно ждать чего угодно. Ему точно нельзя доверять. Постгейт ему не доверял – по крайней мере, как председателю правления компании.

Я уже не сомневался, что надо предупредить Фэйрклафа. И чем скорее, тем лучше. И я сам буду рад его увидеть, мне уже надоело бродить в темноте одному. Но где он? Как его найти?

Потеряв всякую ориентацию и не зная, куда идти, я метался по саду, из одного теменоса в другой, пока не вернулся на ту лужайку, с которой начал. Я узнал ее по статуе; она-то уж точно не двигалась. Я снова начал обход. Спокойнее, спокойнее. В конце концов я набрел на теменос, где не было вообще никаких следов, – девственно чистый теменос, – прошел его насквозь, вышел с другой стороны и оказался на круглой центральной лужайке, откуда направился в «угодья» Фэйрклафа.

Бедняга Фэйклаф! Если судить по его следам, он бегал кругами еще больше меня. Но точно ли это только его следы? В следующем теменосе я наткнулся на статую Пана, бога паники. Как кстати!

– Фэйрклаф! Фэйрклаф!

Я не решился кричать, а только немного повысил голос, почти (но все-таки не окончательно) потеряв голову.

– Фэйрклаф! Фэйрклаф!

Я старался держаться подальше от тисовых стен; слишком плотным был сумрак вблизи кустов, на открытом пространстве ближе к центру лужаек мне было как-то спокойнее. И хотя я пытался найти Фэйрклафа и сам его звал, надеясь, что он отзовется, у меня душа ушла в пятки, когда я услышал его тихий голос: «Я здесь». Он сидел на корточках под темной изгородью, очевидно избрав тактику, прямо противоположную моей, – рядом с плотной стеной он чувствовал себя более защищенным. Мне пришлось долго его уговаривать выйти на середину лужайки.

– Слушайте! – прошептал я. – Вот что вам нужно сделать…

– Я его видел, – сказал он. – Вот его следы.

Я посмотрел: крупные, смазанные отпечатки, совсем не похожие на наши с Фэйрклафом следы.

– Если вы его видели, – удивился я, – почему вы его не окликнули?

– Я окликнул, – ответил Фэйрклаф, – но он не ответил. Даже не посмотрел в мою сторону.

– Наверное, кто-то забрался в сад. Может быть, кто-то чужой. Сейчас мы все выясним. Я отведу вас к статуе.

– К статуе?

– Я потом все объясню.

Я уже успокоился, но все равно не смог вспомнить, как добраться до статуи Вейна. Наконец у меня появилась идея.

– Мы пойдем по следам.

– По чьим следам? – спросил Фэйрклаф.

– Вот по этим, которые не наши.

Легко сказать, и легко отличить их от наших следов, но какое они указывали направление? Хороший вопрос.

– Смотрите, вот отпечатки каблуков, – сказал я. – Значит, нам туда.

Мы пошли по следам, и они привели нас в теменос, где раньше стояла статуя. Ошибки быть не могло. Мы видели пятна сухой травы, примятой ногами статуи, видели цепочку следов, уходящую прочь. Но самой статуи на месте не было.

– Вейн! – крикнул я. – Вейн!

– Ку-ку! – донеслось издалека.

– Это на лестнице, – сказал я. – Пойдемте к лестнице! Пойдемте вместе!

Вейн стоял на лестнице, спускавшейся в сад, я отчетливо его видел. И так же отчетливо видел фигуру того, кто подкрадывался к нему сзади, – еще одного Вейна. Двух Вейнов. Вейн, который был ниже ростом, владелец поместья, стоял с гордым, уверенным видом и по-хозяйски оглядывал свои владения.

– Ку-ку! – крикнул он в ночь, залитую лунным светом. – Ку-ку!

Но тот, другой Вейн, уже поднялся по травянистому склону и встал у него за спиной. На мгновение два Вейна застыли, неподвижные, как изваяния. Затем раздался пронзительный крик. Клубок тел покатился вниз по ступеням, руки-ноги мелькали, словно спицы в бешено вращавшемся колесе. Грохот падения, глухой удар. Они оба упали, оба Вейна. И в ночи вновь воцарилась тишина.

Они лежали бесформенной кучей, почти в обнимку, два изломанных тела среди кусков гипса. Казалось, на них обрушился потолок, только это был не потолок: с ними как будто был кто-то третий, потому что обломки гипса еще сохранили вполне узнаваемые очертания человеческих форм. Оба Вейна были мертвы, но один из них, как мы узнали потом, был мертв уже несколько лет. И это был вовсе не Вейн, а Постгейт.

Поместье Монксхуд [70]

– Он странный, – сказала Неста.

– Странный в чем? – спросил я.

– Да просто невротик. У него то ли мания, то ли пунктик насчет огня. Он не спит ночами, боится, что из камина выпрыгнет искра и подожжет ковер. Потом встает и идет проверять. Иногда по несколько раз за ночь, даже когда огонь совсем прогорит.

– У него дома камины с открытым огнем? – спросил я.

– Ну да, потому что так лучше для здоровья, и другим это нравится, и он не хочет потакать своим причудам.

– Похоже, он человек принципа, – заметил я.