Non si sa mai (СИ)

Приоткрыв глаза, Билл встретился взглядом с карими глазами, лукаво и нежно рассматривающими его. Солнечные лучи, залившие комнату, играли на смуглой коже бликами, и немец засмотрелся, не в силах оторвать взгляда от любимого лица.

— Доброе утро.

Том улыбнулся и снова поцеловал его, легко скользя по приглашающее приоткрытым губам. Билл снова попытался утянуть мужчину в постель, но на этот раз спать уже не собирался. Но Том перехватил его руки, и отстранился, чмокнув его в нос напоследок.

— Нет уж, давай поднимайся, нас ждут великие дела, — итальянец поднялся с кровати и заставил Билл сесть, хотя тот норовил забраться обратно в ворох одеял и подушек.

— Какие дела? – Билл зевнул и потер слипающиеся глаза.

— Мы должны навестить Лоренцо, Билл. Я привез Габби целую гору подарков, все-таки, шесть лет – это солидный возраст. Кстати, Лючия оставила просто потрясающий завтрак, его нужно только разогреть, так что отрывай свой очаровательный зад от постели, а то я тебя съем вместо него.

Но Билл не испугался угрозы, так что Том, недолго думая, подхватил не особо сопротивляющегося Билла на руки и отнес в душевую кабинку. Впрочем, он не оставил немца в одиночестве, поэтому на кухню попали только спустя почти час.

— Кофе или чай?

Том деловито заглядывал в кухонные шкафчики, разыскивая турку.

— Кофе, — все еще сонный Билл, которого еще больше разморили горячая вода и ласки Тома, кивнул, — с молоком.

— Вас понял, — Том заглянул в холодильник и достал небольшой глиняный кувшинчик, накрытый белой полотняной салфеткой. – Молока нет, но есть сливки.

— Сливки? Нет, тогда лучше черный.

— С чего это? Ты же терпеть не можешь черный кофе.

— Сливки слишком калорийные.

— Билл, figurati! – Том всплеснул руками от переизбытка чувств, — Ты и так худее многих наших моделей! Тебе ли сидеть на диете?

Билл улыбнулся, и кивнул под суровым взглядом карих глаз.

— Обожаю, когда ты меня слушаешься! – итальянец сыто улыбнулся, вся его фигура буквально светилась самодовольством.

— Том! – скомкав кухонное полотенце, Билл швырнул его в ухмыляющегося итальянца, но тот ловко поймал кусок ткани, нарочито аккуратно расправил его и повесил на дверцу шкафа.