Ностальгия по осенним дождям

В воскресенье 9 сентября был дождь. Утро тоже хорошей погоды не обещало, но к середине дня стало подсыхать, и Анатолий Михайлович решил съездить со своими комбайнерами в Черемуховское отделение «Пановского» совхоза (комбайны еще накануне были туда переброшены), посмотреть на состояние тамошних полей. Руководила тем отделением женщина, Надежда Яковлевна Клепикова, года два назад окончившая сельскохозяйственный техникум. До этого несколько лет заведовала Черемуховской фермой.

— Звал ее после техникума к нам на ферму — не пошла, — рассказывал по дороге Крестьянников. — Я, дескать, сама теперь хочу руководить. Такая боевая! Ну, сами увидите…

Должен оговориться: я специально не искал интересных, незаурядных людей… В какой бы колхоз или совхоз ни приехал, уже на другой день, а когда и в первый, как было с Орищенко, непременно встречал человека, которого без всяких оговорок можно было назвать положительным героем своего времени, а подчас и не только своего. Вот и о Надежде Клепиковой впервые услышал только по дороге в Черемухово.

Асфальт туда немного не доходит. На подъезде к деревне твердого покрытия нет, и наш микроавтобус кое-как дополз до конторы, обычного пятистенка, в одной половине которого находился стол управляющей, а в другой — койки для командированных сюда комбайнеров. Сама деревня небольшая, дома сплошь старые.

Клепикову нашли на зерноскладе. Да, такая посмотрит… Красивое волевое лицо с серо-голубыми умными глазами. Легкая, стройная фигура.

Чуть накрапывал дождик. Решили подождать — разойдется или нет. Минут сорок ждали, стоя на дороге у конторы.

— Сколько же у вас в отделении зерновых?

— Тысяча триста га. Да под парами триста.

— Ого! — удивился Анатолий Михайлович. — Это же почти как наш колхоз!

— А пары вы тоже прячете от начальства? — спросил я.

— Нет, у нас — официально.

— Интересно: другим не разрешают, а вам — пожалуйста!

— Так ведь у нас сил не хватает всю имеющуюся площадь засевать.

— И тем более — убирать, — подсказал с понимающей улыбкой Анатолий Михайлович.

— Так мы своими-то силами вообще не убираем, — с горькой откровенностью призналась Надежда Яковлевна. — У нас же механизаторов всего-то двенадцать человек, они и в полеводстве, и в животноводстве. Сами подумайте: на каждого механизатора приходится по двести пятьдесят га!

— Да ну?! — поразился Анатолий Михайлович. — А у нас — девяносто, почти втрое меньше. А в животноводстве как?

— Семьсот голов на откорме.

— Себестоимость мяса?

— В прошлом году была 283 рубля, нынче уже триста. Как я ушла с фермы, так все ползет и ползет кверху. Да что говорить!.. — и махнула рукой. — Ферма старая, никакой механизации, ни зоотехника нет, ни ветврача…

— А у нас…

— У вас… У вас не фермы — дворцы! Асфальт вокруг да клумбы с цветочками. У вас и клуб в Горбуново, и вообще всё… А у нас никакого строительства. Детсад только нынешней весной начали, а когда кончат — не знаю… Всё пьют и пьют…

— А трактористы? — спросил я.

— И трактористы пьют. Гоняешь их, стыдишь… И жалко их, чертей, ведь молодые еще, да где одной-то за всеми углядеть…

— Кстати, у вас есть личный транспорт? — спросил Крестьянников. — На чем по полям-то ездите?

— Больше всего на них, — улыбнувшись, притопнула Надежда Яковлевна сапожком.

— Машины нет? Ну, хотя бы грузовой?

— Не-ет!.. А хорошо бы хоть одну грузовую на отделении иметь. По хозяйству чего отвезти-привезти да и самой в уборочную или в посевную…

— Зря вы тогда не согласились переехать в Горбуново. — сказал Анатолий Михайлович. — А то, может, еще передумаете? Найдем подходящую должность.

— Нет уж! — покачала головой Надежда Яковлевна. — Тут буду тянуть. Пока не вытяну. Не всегда ж так будет…

Одно время Черемухово, исходя из государственных интересов, «закрыть» хотели (неперспективная деревня, только районные показатели вниз тянет), потом передумали, а пока думали-передумывали, народ успел разбежаться.

— Многие теперь жалеют, места-то тут больно уж хорошие…

10. Неперспективный район