Новая холодная война. Кто победит в этот раз?

Проблема заключалась в том, что радио «Эхо Москвы» никому не позволяло высказать альтернативную точку зрения по ключевым вопросам. Выступали всегда одни и те же лекторы, и создавалось впечатление, что это не просто особенности понимания ситуации, а хорошо организованная и спланированная акция. А это означало, что есть в наличии заказ определенного рода. Он может быть общественным, может быть политическим — причем как внутриполитическим, так и внешне. Заказ на подобное освещение событий.

3.2. Вне системы и за гранью совести

Как показала дальнейшая практика, заказ, конечно же, поступил. Скорее всего — извне. Хотя надо заметить, что либеральные средства массовой информации это всегда активнейшим образом отрицали. Они заявляли: у нас нет никаких завязок ни с кем, мы всегда высказываем только свою точку зрения. А если получается так, что она в восприятии ряда людей совпадает с точкой зрения некоторых политиков откровенно русофобского толка, то в этом вовсе не наша вина. Мы всегда исходим не из чьих-то указаний, а из своих принципиальных позиций.

Вот именно с таким подходом либеральные средства массовой информации начали активнейшим образом выступать на ниве так называемого «внутриполитического протеста в Российской Федерации». Как известно, те либералы, которые не попали в Государственную Думу по итогам выборов 2003 года, попытались объединиться сначала в так называемый «Комитет 2008: Свободный выбор», куда вошли все, кто утверждал, что не согласен с действующей властью. Этот Комитет был учрежден 17 января 2004 года и своей целью считал организацию проведения в 2008 году свободных и демократических президентских выборов. При этом очень быстро выяснилось, что объединиться в полном объеме, несмотря на многочисленные пожелания политиков из США, в принципе невозможно. Слишком разные люди собрались под эгидой Комитета — и собрались они только на почве общей ненависти к российскому политическому строю.

Однако это обстоятельство не помешало им постоянно находиться в зоне повышенного общественного внимания. Многочисленные посвященные им репортажи выходили в эфир на радио «Свобода», на радио «Голос Америки», на радио «Эхо Москвы» — причем мы с вами прекрасно понимаем, что об акциях, проводимых силами патриотической направленности, эти средства массовой информации никогда не рассказывали, а если все же такое случалось, то рассказ сопровождался резко негативными оценками. К либералам отношение было в принципе другое — освещался каждый их шаг. Начиная с сетевой активности и заканчивая активностью на ниве уличных протестов.

Именно тогда либералы стали торжественно называть себя «несистемной оппозицией». Что это означает? Прежде всего то, что у них нет представительства в той политической системе, которая на сегодняшний день существует в России. Они не являются депутатами парламента — Государственной Думы — или каких-то региональных или муниципальных органов законодательной власти, а являются просто политиками, стоящими вне системы, но при этом призывающими эту самую систему разрушить, а затем модернизировать.

Если охарактеризовать деятельность несистемной оппозиции в целом, то надо отметить, что, не имея возможности влиять на жизнь страны парламентскими способами — путем принятия соответствующих законодательных актов, — они решили действовать иначе, то есть устраивать массовые протестные акции с целью продемонстрировать неповиновение властям. Для либералов подобный вид деятельности был непривычным, поэтому они стали искать более опытных игроков на данном поле и обратились к другим оппозиционным группам и течениям, многие из которых имели в России полулегальный статус, а то и вообще были запрещены. Достаточно назвать Национал-большевистскую партию или «Авангард красной молодежи». Я говорю это для того, чтобы стало понятно, сколь неоднородным и внутренне противоречивым явлением была несистемная оппозиция в России с момента своего зарождения.

Расчеты американцев на то, что вот эта самая несистемная оппозиция, сформированная за каких-то несколько месяцев, станет реальной действующей силой в стране, не оправдались. Все эти многочисленные шоу в виде акций протеста, «маршей несогласных» и так далее, не работали в полном объеме, не приносили требуемого эффекта. Не только потому, что люди в России заметно устали от бесконечных митингов, пикетов, демонстраций и манифестаций в 1990-х годах, но и по причине того, что у несистемной оппозиции никогда не было никакой четкой внятной повестки действий.