Новая холодная война. Кто победит в этот раз?

К изумлению многих российских граждан, внимательно следящих за политическими событиями, Запад весьма своеобразно отнесся к появлению материалов о судебных процессах над членами БТО, «Спаса», «НСО-Север» и других националистических организаций. Даже по поводу убийства адвоката Станислава Маркелова и журналиста Анастасии Бабуровой, когда выяснилось, что в Москве действует БОРН — «Боевая организация русских националистов», представляющая собой российский аналог «Ирландской революционной армии» явно террористического толка, позиция Запада выглядела более чем странно.

Вернее сказать, ничего по-настоящему странного в происходящем как раз не было. В отношении фигурантов этих громких уголовных дел был продемонстрирован, по сути, тот же самый подход, что раньше применялся к чеченским террористам. Их представили как борцов с путинской деспотией и тиранией. То, что все эти «борцы» с огромным презрением отзывались о западной цивилизации, называя ее «могилой для белого человека», не имело значения. Упоминаний об антилиберальной, антизападнической риторике, свойственной выступлениям и просто высказываниям русских националистов разных мастей, в западных средствах массовой информации вы не найдете. В их освещении то, что происходило в залах суда в отношении боевиков, сидевших на скамье подсудимых, сводилось к следующему: преступный путинский режим, возглавляемый офицерами ФСБ, судит лучших представителей российской молодежи, осмелившихся против него выступить. При этом подчеркивалось, что в борьбе против преступной власти объединяется молодежь — как принимающая либеральные ценности, так и та, что вдохновляется примерами из русской истории.

Я, честно говоря, сначала не очень понимал, о ком они говорят, какие примеры из русской истории имеют в виду. Может быть, подразумевается движение народников? Но по отношению к скинхедам и террористам это звучало бы как-то странно. Но потом в одном из репортажей западных СМИ прозвучала фраза, которая многое объяснила и для меня, и для других: нынешних боевиков объявили реинкарнацией деятелей так называемых боевых эсеровских организаций, «бомбистов», наводивших ужас на представителей власти в царской России на рубеже XIX–XX веков. Назывались имена Савинкова, Каляева и Сазонова. Я был крайне удивлен трактовкой подобного рода, потому что меньше всего русские националисты образца 2000-х годов ассоциировались с эсеровскими боевиками. Кроме того, если проводить исторические параллели, то сами по себе эсеровские боевики не имели ничего общего с «русской идеей», они были антиподами и врагами славянофилов, ратующих за православие, самодержавие и народность.

Иными словами, западные СМИ элегантно передернули карты, полностью исказив как исторические, так и сегодняшние реалии. Однако мы понимаем, что, когда холодная война вроде бы еще не объявлена, но подготовка к ней ведется полным ходом, хороши любые средства. Примерно так же Запад использовал представителей второго поколения русских эмигрантов в период 1950–1970-х годов. Они тогда массово окопались на радио «Свобода», «Свободная Европа» и так далее, выступали перед американскими политологами, рассказывали им о загадочной русской душе. Выводы, которые из этого следовали, базировались на некоторых представлениях, полученных в недрах русской эмиграции, и в итоге выливались в смысловые конструкции принципиально иного толка. То же самое произошло и в середине нулевых годов в отношении националистов.

Интересная получалась ситуация. Несистемная оппозиция как была раньше любима Западом, так и осталась его классическим фаворитом. Каждый шаг этого фаворита будет по-прежнему широко освещаться, и говорить о нем всегда будут с любовью и трепетом. А вот эти самые русские националисты, после того как их объявили борцами с тоталитарным путинским режимом, из американских средств массовой информации… пропали. Не потому даже, что российские силовые структуры — Федеральная служба безопасности, Министерство внутренних дел и прокуратура — довольно быстро локализовали зарождающееся террористическое движение. А потому что все прекрасно понимали — делать на них ставку бессмысленно, это еще большие антизападники, чем все российское общество, вместе взятое.

В результате у Запада в России остался очень незначительный процент людей, на которых можно было опереться в ходе подготовки информационной составляющей новой холодной войны. А в том, что такая война начнется в ближайшее время, никто уже не сомневался, это выглядело неизбежностью.