Новая кондитерская Синьорины Корицы

Дорогая Синьорина Корица, я с нетерпением жду вас в своей лаборатории. Может быть, завтра? В любое время, когда вам будет удобно.

Эудженио

Корица на минуту задумалась и написала в ответ:

Давайте встретимся после обеда. Тогда я могла бы взять с собой своих учеников Марту и Маттео, ребят, с которыми вы познакомились на причале сегодня утром. Мне бы очень хотелось, чтобы они познакомились с вами получше.

Почему Эудженио так долго не отвечает? Вдруг он посчитал ее слишком навязчивой?

Через несколько минут телефон снова прогудел.

Если вы не против, приходите в этот раз одна. Простите меня и не подумайте, что мне не понравились ваши ученики. Я все объясню при личной встрече. Буду ждать вас в 14:00. Еще раз извините меня.

Корица замерла с телефоном в руках. Сначала ей захотелось написать Эудженио, что она не придет. Зачем идти, если этот мужчина не хотел видеть ее учеников? Но потом любопытство взяло верх. Да-да, Корица никогда не могла устоять перед собственным любопытством.

Она огляделась. Интересно, как выглядит лаборатория парфюмера?

3. День, когда Синьорина Корица впервые попадает в парфюмерную лабораторию

Корица замерла перед дверью с колокольчиком. Ни таблички, ни знака, по которому можно было узнать, что здесь работает парфюмер, лишь инициалы – Э. Р.

Дверь резко распахнулись, и на пороге дома появился синьор Эудженио. Его пиджак из серой шерсти с воротником-стойкой отлично сочетался с рубашкой в мелкий цветочек.

– Добро пожаловать! Я вас ждал! – воскликнул мужчина. С немного напряженной улыбкой он пригласил Корицу в дом.

Стены прихожей были отделаны деревом, а сам дом выглядел очень уютно.

– Позвольте ваше пальто, – предложил Эудженио. Он взял его из рук Корицы и повесил на вешалку у входа.

– Думаю, мы можем сразу пройти в лабораторию, если вы не против, – сказал мужчина.

Корица кивнула.

Они поднялись по деревянной лестнице, покрытой красным ковром. Она была чистой, но немного потемнела от времени. Эудженио подвел свою гостью к раздвижной двери с двумя бронзовыми ручками. Он взялся за них и на секунду замер.

Корица тоже затаила дыхание – настолько торжественным был момент. Наконец Эудженио медленно распахнул дверь.

Огромное витражное окно в комнате пропускало лучики красного и желтого света. Корица огляделась. Вдоль стен стояли шкафы из темного дерева. Они были заставлены стеклянными бутылочками с бумажными этикетками, на которых красивым почерком были выведены названия.

– Это оргáн, – с гордостью заявил Эудженио.

Синьорина Корица недоуменно посмотрела на него.

– Так называется специальный стол, на котором парфюмер хранит все, что требуется для создания ароматов, – пояснил он.

Корица внимательно осмотрела необычный стол. Бутылочки были разделены медными пластинами на три группы, у каждой было свое название. В центре стояли «Натуральные эфирные масла», слева – «Вещества химического синтеза», а справа – «Копии натуральных ароматов». Корицу особенно заинтересовали эфирные масла. Она подошла ближе и бегло прочитала названия. Бергамот, апельсин, герань, шалфей, жасмин, роза, гвоздика, кориандр, бензойное дерево, ваниль, кедр, ветивер… Многие названия были ей знакомы – некоторые травы и специи она использовала в своей лаборатории, но об остальных слышала впервые в жизни.

– А это? – Корица показала на небольшой столик из белого дерева, заставленный флаконами из желтого стекла. Они были покрыты слоем пыли.

– Это мои творения… для самых именитых парфюмерных домов в мире, – ответил Эудженио. В его голосе не было хвастовства, он спокойно признавал свою работу. Но Корица заметила легкую нотку грусти.

Заинтересовавшись, она подошла поближе и внимательно изучила этикетки. Удивительно, но последний парфюм был создан несколько лет назад.

– Можно понюхать? – спросила Корица.

Лицо Эудженио просияло.

– Конечно, присаживайтесь.

Он выдвинул высокий деревянный стул.

– Пожалуй, мы начнем… с номера 7! А потом попробуем номера 12 и 23.

Эудженио склонился над флаконами, судорожно перебирая их.

– У ваших парфюмов нет названий? – изумилась Корица.

Мужчина на секунду замер, обернулся и растерянно уставился на нее.

– Парфюмы обозначаются номерами, – пояснил он. – И уже потом парфюмерные компании придумывают названия.

– Но разве кто-то запрещает вам самому давать названия? – не отступала Корица.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду… – промямлил Эудженио. Судя по его лицу, он действительно не понимал, к чему клонила Синьорина Корица.