Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 2

После кратковременного управления безличного папы Пия VIII святой престол был занят Григорием XVI (1831—1846). Под шум революционного движения, отголоска июльской революции в Париже, вступил во власть новый папа. В ряде городов Церковной Области (Болонья, Анкона и др.) народ восстал против деспотизма римской курии. В освободительном движении местами принимали участие и евреи. Образовавшиеся в восставших городах временные правительства провозгласили свободу и равенство граждан, оговорив при этом полное равноправие евреев (февраль 1831). Местами были сняты ворота гетто и восстановлена свобода передвижения. Революция имела бы несомненный успех, если бы на помощь деспотам церкви не явились жандармы политической реакции на Западе, австрийские солдаты. Австрийцы усмирили восстание и восстановили папекую тиранию в Церковной Области. Григорий XVI мог спокойно сесть на святой престол и продолжать политику своих предшественников. Принимая депутацию от еврейской общины Рима с раввином во главе, новый папа выразил свое удовольствие по поводу того, что римские евреи не принимали участия в революционном движении (в Риме революции не было). Когда же депутаты в следующих аудиенциях напоминали папе о бесправии евреев и просили облегчений, святой отец отвечал, что ничего не может делать против апостолических канонов. Авторитет апостолов церкви, впрочем, не всегда мог устоять против авторитета апостолов европейской биржи, Ротшильдов. Папа часто нуждался в займах, а займы реализовались через банкирский дом Ротшильда в Париже и его отделе­ние в Неаполе, глава которого Карл Ротшильд (один из знамени­тых братьев) был банкиром папы и других итальянских правителей. Гонения на евреев могли помешать успеху того или другого займа, и тогда папа должен был идти на уступки.

Новым духом, духом «молодой Италии» и освободительной пропаганды Мадзини, повеяло в Церковной Области в 40-х годах. Новый папа, Пий IX (1846—1878) начал свое управление с уступок духу времени: политической амнистии и либеральных реформ. Вспом­нил он и об узниках гетто и решил снести стены, отделявшие его от центра города. Римская католическая чернь, привыкшая издеваться над евреями, находила такую реформу непозволительною, и в июле 1847 г. дело чуть не дошло до погрома. Но и в этой толпе обнаружи­лось чудотворное влияние новых идей. Римский трибун Чичервакио произнес в народном собрании пламенную речь, в которой призы­вал христиан заключить мир с своими еврейскими «согражданами» и идти с ними об руку в деле освобождения отечества. Эта речь про­извела такое действие, что толпа, недавно еще готовая ворваться в гетто для учинения погрома, направилась туда для сочувственной де­монстрации: многие обнимались с евреями, называли их «братьями», «друзьями», «сынами одного отечества». В печати послышались го­лоса в защиту эмансипации. Газеты требовали допущения евреев в общественные клубы и в гражданскую гвардию. Маркиз д’Азелио (d’Aseglio) в брошюре «О гражданской эмансипации евреев» (1847) призывал Пия IX сделать почин в благом деле эмансипации, ибо «воз­рождение Израиля тесно связано с возрождением Италии». Этот по­ворот общественного мнения в пользу евреев придал больше смело­сти и папе, подготовлявшему акт упразднения гетто. В январе 1848 г. он сказал представившейся ему еврейской депутации, что реформа будет, но «потихоньку, полегоньку» (doucement, doucement). А через три месяца Италия уже была вовлечена в шумный поток «весны на­родов», и реформы пошли быстрее. Еврейство Италии стояло на по­роге «второй эмансипации».