Новенькая на факультете боевых магов (СИ)

Стиснув челюсти, Фицрой повторил жест. Гораздо увереннее и быстрее. На паркет прямо под мерцающей в воздухе руной с грохотом посыпались камни размером со страусиное яйцо. Некоторые угодили на первую парту и сидевшие там парни, издавая крики и проклятия, вскочили с мест. Кто-то шмыгнул под парту, кто-то споткнулся и растянулся на полу.

— Спасибо, кадет Фицрой, — захлопал в ладоши Прингл и аплодисменты подхватили на средних рядах, куда не долетели камни. — Отличный результат, к которому нужно стремиться каждому из вас. А о результатах эксперимента, как говорится, каждый волен судить в меру своей распущенности. Кто желает превзойти рекорд своего командира? Как? Нет желающих? Тогда буду вызывать по списку…

— Я всегда был выше всяких слухов и сплетен, но, — промямлил Карсон, — выходит, это правда? Насчёт тебя и Фицроя?

— Если бы это было правдой, камушки были бы размером со статую Великого Магистра на главной площади Фелильи, — ответила я. — И вообще, кроме меня, в академии есть и другие маги земли.

Та же Эффи, к примеру — об этом мне успели рассказать Иона и Бонни. Я-то помню, как она вертела задницей, спускаясь с чёртовой лестницы. Уж точно не комаров пыталась впечатлить.

Остаток урока прошёл в безуспешных попытках парней из «Гидр» повторить успех своего товарища. В хорошем смысле отличился только новенький по имени Эван Торберн.

Внешность у него была ла риорская, но, судя по фамилии, его предки были выходцами из Альверии и, скорее всего, отец или дед попали в эвакуационную волну восьмидесятых, когда мирных жителей южных портовых городов вывозили на Первый Континент. Эван продемонстрировал не только неплохие навыки владения воздушной и водной магией, но и серьёзную теоретическую подготовку, ибо профессору Принглу было угодно его проэкзаменовать. Но если заучка Карсон кичился своими знаниями, то Эван подавал их с подкупающей самоиронией и в целом он оставил благоприятное впечатление. А мне пару раз довольно жёстко пришлось пресечь поползновения соседей на частички моей земной магии. Да какая, к чёрту, земля, если внутри пылает огонь?!

Но пылал он только внутри. И все старания вызвать чистую огненную руну оказались провальными. Даже на спецкурсе по основам огненной магии мне повезло меньше, чем остальным. И на последней перемене, потеряв всякое терпение, я схватила Брайса за шиворот и потянула в укромное местечко.

— Брайс, миленький, прошу, помоги по-дружески, а? — молила я, поднявшись на носочки и крепко держа его за воротник.

— Без проблем, — несколько растерянно отвечал друг, видимо, не ожидая от меня такого напора, — только не совсем понимаю, чего именно ты хочешь?

— Поцелуй меня.

— Что-о? — протянул он, отшатываясь и округляя глаза.

— Просто поцелуй. Ну что тебе стоит?

— Погоди. — Он попытался отцепить мои руки от своей одежды, но я держалась цепко, точно голодный клещ. — Не пойму, зачем тебе это нужно. Если что-то хочешь доказать Фицрою…

— Фицрой тут ни при чём! — взвыла я. — Помнишь, ты говорил про поцелуи и частички магии? Дал мне понять, что я могу рассчитывать на тебя в любое время. Мне показалось, ты и сам этого хочешь.

— Я просто хотел облегчить твоё состояние при морской болезни. Ничего иного я в виду не имел, поверь.

— Только не увиливай от ответственности, Брайс! Понимаешь, мне кажется, моя родная стихия вовсе не земля, а огонь. И если ты мне поможешь, я это узнаю наверняка. Ты ведь поможешь мне, да?

Если бы мне сказали, что мой первый поцелуй случится с другом детства, я бы подняла этого человека на смех. Но сейчас вся моя жизнь зависела от того, поцелует он меня или нет.

И я бы хотела быть уверенной в его положительном ответе на сто процентов, но вся соль в том, что уверенности той не наберётся и на пятьдесят.

— Прости, Одуванчик, но я не могу.

— Из-за Эффи?

— Из-за тебя.

— Меня?.. Что во мне не так?

— В тебе всё прекрасно, Элла. Даже больше, чем прекрасно. Я тебе разве не говорил, что ты — лучшая девушка во всём Тройственном Союзе?

— Не заставляй меня разочаровываться в тебе, Брайс Беккет. Или мне стоит просить Эркина? Он точно не откажет.

Я почувствовала, как на вдохе расширяется и опускается его грудь. Длинные ресницы дрогнули. Я всегда их любила особенной любовью и даже немного завидовала, так как мне, чтобы добиться такой же длины, приходилось использовать тушь или накладные ресницы, но в эту минуту они показались мне… недостаточно густыми.

— Ты ведь на самом деле этого не хочешь, — глухо сказал Брайс. — Не так. Не здесь. Не со мной и не с любым другим огневиком. И дело тут вовсе не в магии, разве я не прав?

Я разжала пальцы. Не до конца — из-за перенапряжения они не разгибались, точно их хворью какой-то свело. И медленно опустилась на пятки.

Возможно, доля правды в его словах есть, так как — что толку врать самой себе? — с плеч будто непосильная гора скатилась.

ГЛАВА 8. Не успокоюсь, пока это не выясню, или Как ради новенькой Джед Фицрой Устав нарушал