Новенькая на факультете боевых магов (СИ)

— Идём на свет, здесь темно, как у чёрта в штанах.

Она безропотно поплелась за ним. Не придумав ничего лучше, он включил в душевой электричество и из-за отсутствия защёлки прислонился к двери спиной, отстранённо констатируя тот факт, что впервые оказался в душе с новенькой, к тому же наедине. Несмотря на распахнутое настежь окно, здесь царила удушающе влажная жара. И этот запах… В общей спальне в первую очередь в нос бросались совсем другие запахи, здесь же, кроме ядрёной крапивы, которой Фостер, очевидно, мыла голову и сладкого аромата земляничного мыла, улавливался взрывающий рецепторы настоящий запах её тела. Джед давно научился контролировать жившие в нём две стихии — воду и воздух. Но именно в этот момент они, будто сговорившись, развернули в душе настоящую бурю, сражаясь не одна с другой, а со своим хозяином. Там, за мнимыми щитами, гремел ураган, обрушивались цунами и лил грозовой ливень. Как выжить в таком хаосе — непонятно.

Но Фостер, не обращая на его мучения никакого внимания, оглядывала руки-ноги и ругалась себе под нос. Джед бы тоже выругался, если бы не захлёбывался собственными чувствами.

На самых видных местах, не прикрытых одеждой, мокнущими красновато-коричневыми пятнами расползалась странная хворь.

— Ужас! Какой ужас! — причитала она. — Что это?.. Как же?.. На лице тоже есть, да? И в такой неподходящий момент! В субботу конкурс, а меня так некстати обсыпало! Что же делать теперь? Снимать заявку?

Чёртов конкурс!.. Как пить дать, это дело рук Эффи или какой-то из её подружек. Никогда они подобным не занимались, но эта новенькая просто не оставила им шанса. Она, чёрт возьми, слишком красивая. Непозволительно красивая. Даже в этих скромных пижамных шортах и с язвами на коже.

— Не станем дожидаться рассвета, идём в медпункт, — решил Джед, кое-как справляясь с бурей внутри. — Накинь только что-нибудь. Разберёмся, кто наслал на тебя порчу. Безнаказанным это оставлять нельзя.

— А у тебя? Чисто? — спросила она.

— Как видишь. Разве не очевидно, что это порча?

На удивление, она не перечила, не язвила, как обычно бывало. И не хныкала, как на её месте поступила бы Эффи. Молча вернулась в спальню и облачилась в рубашку с длинными рукавами и брюки.

По пути в медпункт нарвались на патруль, но, благодаря тому, что в числе дежурных был старый приятель Фостер по Хендфорду — Флинт, нарушителей не только не остановили, но и любезно провели до дверей медпункта. Там сонная медсестра, наскоро оглядев Фостер и записав её фамилию в журнал, заявила, что на этом её полномочия заканчиваются и придётся ждать доктора.

Сидя на подоконнике и обхватив колени руками, Элла терпеливо дожидалась рассвета.

— Иди поспи, не нужно меня сторожить.

— Сам решу, что мне делать, ясно? — не скрывая раздражения, бросил Джед.

Она нарочно молчит, когда ему крайне необходимо выплеснуть гнев? Хочет выставить его неадекватом? А ведь в том, что он злится, за редким исключением виновата именно она. Внутри до сих пор отголоски шторма бурлят и корабли тонут, а ей хоть бы хны.

— Я же дал тебе адрес мастерской, где можно починить часы. Почему не пошла?

Ну вот, точно неадекват. Можно ведь было смолчать. Или заговорить о другом. Нашёл к чему прицепиться! Обычные маги не заметят подвоха, но Джед давно разглядел, что это не обычные часы. Это блокирующие магию часы с ложной застёжкой из специального сплава ртутного металла и адамантия. Снять их самостоятельно невозможно, но старый Ферреро знает толк в своём деле.

Скривившись, Фостер потёрла запястье и натянула рукав пониже. То ли браслет давил, то ли на командира злилась — поди разбери.

Нужно было за руку её к Ферреро отвести, что ли? Нужно было. Только свою увольнительную Фостер потратила на выбор платья к конкурсу красоты, как будто ничего важнее и придумать нельзя. Шлем бы лучше купила, а то до сих пор парни своими по очереди делятся.

— Часы снова идут, не заметил? — Она прибавила презрения в свой ужасный фелильский акцент.

Заметил. Но у Ферреро её сто процентов не было — старик врать не станет.

— И вообще, — добавила она, — я сама буду решать, куда мне ходить в свободное время.

— Свободного времени больше не будет, — выпалил Джед, удивляя самого себя.

— Почему это? — взвилась Фостер.

— Впереди юбилейные игры за кубок четырёх стихий. Времени в обрез. Не готовимся только тогда, когда спим и посещаем основные занятия.

— Столовка тоже отменяется? — прищурилась она.

— Нет. Не цепляйся к словам.

— Как скажешь.

Обычно после этого «как скажешь» шли пространные отступления о природе Третьего Континента, разнице в учебных планах Хендфорда и Балленхейда или психологии гончих и эльвов. О последнем слушать, в принципе, было интересно, но было бы лучше, если бы эта информация шла не из уст новенькой.

Но сегодня она смолчала. Сидела, уставившись в одну точку и пряча лицо так, что на щеке и подбородке не было видно язв.

— Болят? — не удержался Джед.

— Тебе какая разница? — огрызнулась она.

— Да никакой. Думаю, кем тебя заменить на игре с «Фениксами». Ты хоть мешаться под ногами не будешь.