Новгородские былины

В былине приводится поверие о запрете купаться в р. Иордане нагим телом. Об этом же сообщается в «Путешествии в Иерусалим казанца Василия Гагары» (XVII в.): «И Божиею благодатью сподобихомся искупатися в Иордане реце, мужие и жены, и все купались в рубашках»[107]. Запрет купаться в реке нагим телом и нарушение этого запрета встречается и в былине «Добрыня и змей». Вероятно, что этот эпизод был перенесен туда из былины о Василии Буслаеве, где он более органичен.

Былина оканчивается смертью Василия, перепрыгивающего через камень. И. Н. Жданов не без основания видит в этом эпизоде материализованную библейскую метафору — «камень преткновения» («Аще будеши уповая на него, будет тебе во освещение, а не якоже о камень претыкания преткнешься, ниже о камень падения» (Исайя, VIII, 14), «се полагаю в Сионе камень преткновения и камень соблазна; но всякий верующий в Него не будет постыжден» (Послание к Римлянам, IX, 33). «Народный эпос, — писал исследователь, — не знает библейского символизма. Камень преткновения мог быть понят реально, как предмет, находящийся на горе Сионе»[108].

Гибель Василия так же многозначна, как и весь его образ. Она знаменует заслуженное наказание за нарушение всех норм поведения, за бессмысленное «озорство». Но его поведение — вызов судьбе, насмешка над ней, бунт против всего «добропорядочного» и закоснелого.

1. [Про] Василья Буслаева. Печатается по тексту сб. Кирши Данилова, № 10, представляющему самую старую (XVIII в.) из дошедших до нас записей былины. Многие детали, собранные здесь вместе, рассыпаны по различным текстам разных местных традиций, другие больше нигде не встречаются, оставаясь характерной особенностью только этого текста.

По Кирше Данилову, Василий имеет дворянское происхождение. Подчеркивается его хорошее образование. В перечне его друзей обращает на себя внимание социальная разношерстность компании: рядом с боярчатами — мужики Залешена, т. е. жители захолустья, залесные жители. По говорам XIX в. слово «залещина» обозначало «несведующего в чем-либо человека, невежду» (Словарь русских народных говоров, т. 10. Л., 1974). Люди без определенных занятий, все они объединены одним общим желанием «пить-есть из готового». Ваське и его дружине противопоставлены «мужики новгородские посадские, богатые», люди посада, люди, занятые делом: богатые купцы и преуспевающие ремесленники.

Молодые шалости Василия, которые в других текстах указывают лишь на его необыкновенную силу, в тексте Кирши Данилова носят характер пьяного разгула, результат связи с «пьяницами, безумницами, веселыми удалыми добрыми молодцами». Мать Буслаева относится к его выходкам отрицательно. Узнав о проделках сына, она начинает его «журить-бранить, на ум учить». Таким образом, по тексту Кирши Данилова, в поведении Василия Буслаева нет никакого социального протеста, а есть лишь необузданная пьяная бесшабашность.

В то же время Васька — полноправный член братчины. В тексте Кирши Данилова Васька Буслаев участвует в братчине на «законных» основаниях, но в других текстах (см.: Рыбников, II, № 169, 198; Гильфердинг, I, № 54, II, № 141; Соколов — Чичеров, № 25, 136, 145) он является на пир незваным, нарушая тем самым установленный традицией обычай. В данном тексте кулачный бой завязался случайно, в результате потасовки на пиру, и об заклад с Новгородом Васька побился уже в азарте драки. Условие боя — побежденный платит пожизненно дани-выходы. Выражение «дани-выходы» пришло сюда из былин, где богатырь сражается с внешним врагом (например, «Добрыня и Василий Казимирович»). Здесь это просто заклад в кулачном бою. По версии Кирши Данилова, бой имеет три части: 1) Василий бьет новгородцев, и они обращаются с жалобой к его матери за помощью. 2) Мать сажает Василия в «погреба глубокие»; его дружина продолжает борьбу, но без предводителя терпит поражение. 3) Девушка-чернавушка побивает новгородцев, потом выпускает Василия из погреба, и он окончательно побеждает новгородцев. Такое трехчастное деление центрального эпизода былины представляется нам особенностью данного текста, отступлением от традиции, которая прослеживается в других записях и по которой мать сажает Василия в погреба до боя, опасаясь за него. Здесь же она названа «старухой неразмышленной», так как за «дорогие подарочки» от новгородцев чуть не погубила сына и его дружину.