Новгородские былины

61. Фатенко. Печатается по тексту сб.: Астахова, I, № 98. Записано А. М. Астаховой в 1929 г. от Прасковьи Ивановны Дитятевой, слепой старушки 69 лет, в д. Великая Ви́ска на нижней Печоре. В 1902 г. с певицей встречался Н. Е. Ончуков, записавший от нее лишь одну «Небылицу» (Ончуков ПБ, № 83).

Вариант П. И. Дитятевой в эволюционном отношении также является последующим производным от текстов типа № 59. Он тоже изобилует повторами, но певица большей частью не захотела их употреблять и лишь сообщала о них, а собирательница не смогла заставить ее не отказываться от повторений.

Тут оскорбленная Маремьяна уходит с пира как богатырь (ст. 26—28) — явное перенесение из других былин.

П. И. Дитятева даже заставила князя Владимира спросить Маремьяну о причине ее раннего ухода с пира (ст. 29 и след.), но не смогла развить этот эпизод.

Инициатива постоянно принадлежит одному Фатенке. Он трижды требует у оскорбительницы поединщика, чтобы отомстить за мать, и каждый раз, как бы в подтверждение своей правоты и силы, «вскрывает» дом Авдотьи — «по тесу» (ст. 108), «но потолоку» (ст. 142) и «по окошкам» (ст. 153). В ответ Авдотья дважды нанимает голей кабацких, однако Фатенко легко с ними расправляется. Лишь в третий раз Авдотья обращается за помощью к своим семи сыновьям, которые по этому варианту живут где-то далеко от матери. Сыновья решительно отказываются от боя с Фатенкой (ст. 166—168). И Авдотья, лишенная всяческой поддержки, вынуждена искупить нанесенное оскорбление тем, что отдает дочь замуж за Фатенку.

62. Фатенко. Печатается по тексту сб.: БП и ЗБ № 5. Записано А. В. Беловановой в 1942 г. от Анастасии Артемьевны Носовой, 67 лет, в д. Тру́совская на р. Ци́льме, левом притоке в среднем течении Печоры.

Традиционный для Мезени и Печоры характер текста в этом варианте сохранен лишь до момента приезда Фатенки к терему оскорбительницы. Певица отказалась от сколько-нибудь пространного развития второй части старины. Все решилось у нее благодаря стрельбе Фатенки из лука: напуганная Маринка тотчас выводит дочь на улицу и отдает ее Фатенке. Описание стрельбы из лука, вероятно, заимствовано из былины «Добрыня и Маринка». Сходный приговор стреле (ст. 90—92). впрочем, встречается очень широко как в былинах («Илья Муромец и Соловей-разбойник», «Иван Годинович» и др.), так и в других песнях.

63. [Хотей Збудович]. Печатается по тексту сб.: Гильфердинг, III, № 308. Записано А. Ф. Гильфердингом в 1871 г. от Николая Михайловича Швецова, 65 лет, в д. Орьма Ли́мского прихода, на р. Мо́ше, правом притоке р. Онеги в ее среднем течении.

Мошенский вариант в целом аналогичен кенозерскому (№ 57). Различий между ними немного, хотя тексты записывались на большом расстоянии друг от друга. Поскольку заимствование исключено, то это значит, что содержащаяся в них версия получила широкое распространение. При этом в ряде мест она подвергалась изменениям. Производными от нее, по нашему мнению, выглядят, с одной стороны, северо-восточные, мезенско-печорские варианты (№ 59—62), а с другой — обонежские и поморские тексты (см. ниже).

В этом варианте Хотей расшибает копьем крыльцо не умышленно, а нечаянно, стремясь убить Чадиночку (ст. 70—75). Вызов Хотея братьям Чадиночки певец, видимо, сам опустил.

Только тут сыновья оскорбительницы упоминают о том, что они некогда, почему-то в земле шведской, были слугами Хотея (ст. 92—93).

64. Хотен Блудович. Печатается по тексту сб.: Рыбников, I, № 71. Записано П. Н. Рыбниковым в начале 60-х годов XIX в. от Терентия Иевлева, примерно 40 лет, крестьянина д. Волкостров, соседнего острова с Кижским (Заонежье). Текст Т. Иевлева во многих отношениях типичен для традиции Заонежья.

Только в заонежских вариантах былины, помимо текста М. Крюковой, встречается общеславянское типическое место о девушке в тереме, изолированной от ветра, солнца, дождя и людей (ст. 44—48, 105—109). Оно широко распространено в русской песенной традиции и несомненно перенесено в былину о Хотене из каких-то других эпических или иных песен. В частности, оно нередко употреблялось при описании Апраксии, будущей жены князя Владимира, в былине «Дунай», Настасьи Дмитриевны в былине «Иван Годинович» и сестры Бродовичей в былине «Алеша Попович и сестра Бродовичей». Последнюю былину в Заонежье не записывали, а в заонежских вариантах былины «Иван Годинович» это типическое место не применялось, поэтому скорее всего оно перенесено в былину о Хотене из былины «Дунай», в заонежских вариантах которой оно нередко[188].