Nовое Vремя

Лора тихо вздохнула. Вот и всё. Komedio fined. Нойс нечего бояться. Никому она больше не нужна. Если кто-то еще претендует на «Библиотеку», то извольте напрямую обращаться к Великому Магистру. Он удалил все учетные записи пользователей, кроме своей собственной — супер-администратора. Став единственным в Мире хранителем высшего знания.

— Возможно, это — к лучшему, — сделал вывод Астер. — Хватит Нойс притягивать к себе неприятности. Пора успокоиться и понять, что некая страница жизни — перевернута.

Лора усмехнулась, немного печально.

— Мне легче. В ее возрасте (если доживу) я буду старухой, прикованной к инвалидному креслу. Без ложных душевных терзаний. С ясным пониманием: впереди ничего, кроме смерти.

Астер, в своей манере, глянул на нее в упор. От взгляда его черных, блестящих глаз хотелось опустить голову, но Лора выдержала. Астер тихо спросил:

— Миз Лорианна… Уже через несколько лет вы будете выглядеть старше Нойс. Вас мучает эта мысль?

— Эта мысль мучает ее. А мне всего двадцать лет, в таком возрасте не веришь в старость, не веришь в смерть. Для меня рассуждения на эту тему всё еще умозрительны. Так будет не всегда. Я знаю.

— Миз Лорианна… Позвольте спросить. Вы часто заносчиво повторяете: «я знаю». Однажды, когда мы с вами горячились, спорили, вы так же бросили мне в лицо: «Я знаю, кто вы!» Вы говорили образно? Мол, знаете, какой я беспринципный мерзавец? Или, имели в виду что-то конкретное?

Лора смутилась.

— Мы с вами были плохо знакомы. Вы мне сначала… не очень понравились. И я тогда не знала, что вы — друг Нойс.

— При этом вы никогда не спрашиваете, как я познакомился с Нойс. Даже когда я сегодня прямо сказал, что знаю ее много дольше, чем вы. Да, позвольте поинтересоваться, чем же я заслужил вашу «нелюбовь с первого взгляда?»

— Вы… показались мне… неискренним. Каким-то фальшивым. Прячущимся за личиной. Простите…

— Я не обижен. Продолжайте.

— То, что Нойс и ее парень — журналист Сонгер, с вами знакомы, считают своим приятелем, не замечают в вас ничего такого… меня поразило. Покоробило. Я очень скверно себя почувствовала в тот момент…

— Понимаю. И, кто же я по вашему? Какой я — настоящий? Если отвечать, отбросив логику и так называемый «здравый смысл?»

Как в тот самый день, Лора почувствовала нечто странное. Словно замерло на мгновение все вокруг. Словно мгновение — остановилось. Потом она услышала собственный голос:

— Если… пренебречь тем, что новтеране — это другой биологический вид… и никому из нас недоступно главное, дарованное только им…

Как очнувшись от транса, она порывисто вскочила, схватила Астера за руку.

— Так вы это сделали!? Вы — сделали это!

— Как видите. Кстати, novintelhomo — не другой вид, а лишь вариация генотипа человека разумного. Браки эфемеров и Новых людей дают потомство. У Наоми Вартан был сын от эфемера.

С этими словами Астер тоже встал. Лора ощутила на своих плечах его сильные, жесткие ладони.

— Неостановимо течение лет! Отныне можете размышлять об этом спокойно. Без свойственного эфемерам… простите, обычным людям, подсознательного налета обреченности. Наступит время, и необходимые меры будут приняты. Не только в отношении вас.

— Я… вам верю… Но, за то, чтобы такое время наступило… нам придется побороться. Я это…

— Вы «это знаете!» — подхватил Астер. — Не сомневаюсь. Я тоже вам верю. И вы знаете, почему.

Нойс мельком обернулась, заслышав их шаги, и вновь уставилась в видеоэкран. Астер и Лора остановились в дверях. Лора чуть не вскрикнула от удивления. Какой, до боли знакомый вид! Заставка изображала самую высокую точку атолла Марион — утес, простите, имени ее. Бывший «Зуб дьявола», а ныне — гора Лорианны. Так решили двадцать тысяч граждан Мариона. Чтобы заслужить эту честь, надо было, всего-навсего, свалиться по дурости в море с высоты 734 метра и остаться в живых.

На Терре / Земле — легендарной прародине людей, этот номер не прошел бы. А на Мире, с его более плотной атмосферой и на несколько процентов меньшей силой тяжести — извольте. Если, конечно, вы немного весите и сумеете, «по дороге», не умереть от ужаса. Тогда ваше падение будет равносильно (очень опасному, да!) прыжку в воду с высоты тридцать метров на Земле, светлая ей память… Впервые Лоре пришла в голову мысль, что погибни она тогда, результат вышел бы таким же. Утес назвали бы ее именем…

Заставка исчезла с экрана, прервав тем самым поток воспоминаний. Пошел видеоряд. Ночное бескрайнее море. На нем золотистый свет лунной дорожки. Хороший пейзаж, очень способствующий романтическим чувствам! Что же в нем не так? Отчего тревожно сжимается сердце? Отчего так окаменело лицо Астера? Почему Нойс подалась в кресле вперед, вцепившись в подлокотники?

В золоте лунного света заметен непривычный красный отлив. Объектив камеры перемещается вверх, показывая ночное, безоблачное небо. А в нем… ближнюю луну — Обо. Вид ее страшен. Она похожа на воспаленный, налитый кровью глаз.

Глухой голос за кадром комментирует: