Nовое Vремя

— Удивился рыбак: «Быть того не может!» «Еще как может!» — огрызнулась сеть. «Ой-ой-ой!» — закричал рыбак, бросил сеть, и побежал. Бегут втроем, прибежали к судье. Тот сидит в кресле, пиво пьет. Чуть не поперхнулся от неожиданности. «Кого убили?! Кого ограбили?!»

— Втроем наперебой стали рассказывать про говорящие вещи. Нахмурился судья. Рассердился. «Что за чушь вы несете!? Убирайтесь, пока в тюрьму вас не посадил!»

— Беспокойная троица ушла. Судья проворчал им вслед: «Какой только ерунды не выдумают люди!» «Да уж. Редкостная ахинея», — согласилось кресло под судьей. «ААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!» — завопил в ужасе судья, вскочил и побежал, куда глаза глядят!..

Бобби закончила рассказ. Шмыгнула носом. Утерла пот со лба. Пригладила растрепавшиеся темно-каштановые волосы. Хорошо, что стрижка не длинная. Глубоко вздохнула и медленно выдохнула через рот, надувая щеки. А вы-то сами попробуйте поизображать всё в лицах! Походить взад-вперед, побегать на месте, покривляться и поорать. Неудивительно, что устала. Изнемогла!

Ее переживаний никто не заметил. Анна Стефани задыхалась от смеха, а хохочущие дети разве что не валялись под партами. Аплодисменты мешались с возгласами: «Во, даёт!» «А-артистка!!» «Еще! Еще!» Кто-то от переизбытка чувств оглушительно хлопал крышкой парты.

— ЧТО ТУТ У ВАС ПРОИСХОДИТ?!

Донельзя сердитый Элмер стоял в дверях. За его спиной возмущенно топтались еще трое учителей.

— Что за адские вопли? Вы сорвали уроки на всем этаже!

— Вот, уже и с первого бегут…

— Что такое…, что случилось?..

— Революция… — буркнул Элмер. — Возмутительный крах дисциплины и учебно-воспитательного процесса.

Тея, до того спокойно взиравшая на окружающий бедлам, вышла из-за парты, подошла к сестре, ласково обняла за плечи. Бобби, поймав строгий взгляд Элмера, растерянно пояснила:

— Я только сказку рассказала…

В коридоре слышался топот, визги, смех. Лишившиеся учительского строгого присмотра, младшие школьники разбегались из классов. Те, кто постарше, осторожно выглядывали из дверей, постепенно смелея. Скоро и они последуют нехорошему примеру. Включилась школьная аудиосеть, суровый голос Лейсан оповестил:

— Большая перемена! Всем отсмеяться, побегать, попрыгать, успокоиться!

И грянул звонок.

— Коллеги! Хотите — возмущайтесь, хотите — нет… Но должна сказать, что поставила Роберте Винер «отлично» с двумя плюсами. Попросив впредь так не усердствовать. Объяснила, как вредно часто переутомляться. Будет новогодний вечер, тогда пожалуйста. Резвись вволю.

В битком набитой учительской на доске прокручивалась запись злополучного урока риторики.

— Вот этот момент повторите! — попросил кто-то. — Как девочка сохраняет равновесие, изображая судью, сидящего в кресле? Будто застыла в воздухе…

— У нее задатки балерины…

— У обеих… Вы наверно, не видели, что они на физкультуре вытворяют…

Перечислили и другие эпизоды, когда сестры Винер демонстрировали ловкость и отточенную координацию движений. Заспорили: всегда ли развитая моторика сопрягается со столь же развитым интеллектом? Конечно — нет! Близняшки сгодятся в танцевальную или акробатическую группу, а вот с умишком у них — не очень.

Чей-то резкий голос возразил, что проблемы с умишком не у девочек, а у педагогов! Взять, хотя бы, пресловутый «новый поход к обучению» — оказавшийся идеальным средством для создания разветвленной сети обмана и дезинформации…

Элмер побагровел, сорвался на крик. В ответ ему припомнили другие показушные мероприятия и… про скандал со срывом уроков как-то позабыли. Не быть несчастному Элмеру Миду «учителем года». Вон как перья с него летят…

Анна Стефани не участвовала в обсуждении. Сидела молча, в глубокой задумчивости. Вспоминала, как в беседе с Бобби упомянула об «игре с треуголками», за которой застала ее сестру. «Твоя сестра — великий теоретик», — пошутила она тогда. «Тю…», — пожала плечами Бобби, — «Это же глазовидно… ой, очевидно». Анна попыталась поймать ее на слове. «Покажи!» Бобби вырвала листок из тетради, оторвала от него кусок в виде треугольника. «Сгибаем. Все углы вовнутрь, друг к дружке. Вот так!» Анне оставалось только развести руками. В самом деле: наглядно и убедительно. Евклид отдыхает, нервно покуривая в сторонке.

Услышала заключительные слова Элмера. Он, как обычно, сумел выйти сухим из воды.

— Благодарю коллег за принципиальную и конструктивную критику! Я учту ее в своей работе. Что же касается сестер Винер… кх-м… я позволю себе вернуться к повестке дня, не возражаете? Они завоевали большую популярность в нашей школе. Чтобы ее поддерживать, предполагаю, будут каждый раз отчебучивать что-то новенькое. Впрочем, Анна обозначила им допустимые границы для проделок. Новых эксцессов, думаю, можно не опасаться.

Вечер. Уроки давно закончились. Время для отдыха или игр. Отчего же дети толпятся в школьном вестибюле? Даже многие старшие — шестиклассники, и те здесь. Сквозь узкие высокие окна льется закатный оранжевый свет. В нем искорками пляшут пылинки. На нижних ступенях лестницы стоят навытяжку сестренки Винер, обалденно одинаковые и симпатично-нахальные.