Читаем Новогодние настроение полностью

Фортуна пусть любит тебя.

Ночною молитвой согрею,

как в детстве, всегда поддержу,

душой за тебя я болею

и очень тобой дорожу.

Желаю любви и здоровья,

и лёгкой удачи во всём.

Пусть будет весёлым и добрым

твой гостеприимный дом!


Какая ты хрупкая, нежная,

как лань из восточной сказки.

Но, словно весенний подснежник

стремится душа через насты…

Хочу, чтобы жизнь изменялась

и радость наполнила сердце,

чтоб губы твои улыбались,

а Ангел хранил успехи!!!


Промчались годы, как седые облака,

в них было всё: жара, дожди и стужа,

война и труд(я помню Ваш рассказ),

Ваш мудрый опыт очень многим нужен.

Построен дом и плодоносит сад,

и это Ваши щедрые старанья!

Вы — наш бесценный клад, Вы — бриллиант,

пускай сбываются и дальше пожеланья!

Семья Вашей молитвою сильна,

что бесконечно Богу отдаёте,

она поУтру далеко слышна,

Вы ж раньше солнышка к заутрене встаёте.

Ведь это очень трудная наука:

жить, как святая, никогда не унывать,

и сыну Вашему, и правнучкам, и внуку,

свой ценный опыт щедро раздавать.


Зачем тебе я всё сказала,

ну, не поймёшь ты никогда,

мою душевную усталость

и грусть за прошлые года.

Ведь даже маленькой обидой

Разрушить просто крепость чувств,

а вам орать легко, привычно,

как с плеч никчемный сбросить груз.

Легко вам сильным слабых ранить…

Смотри, я тоже научусь

Интригам, склокам и обманам,

в кого тогда я превращусь???

О нет, не допущу и в мыслях,

зачем мне приобщаться к злу?

Сильнее буду я в молитвах

сквозь тернии идти к добру.


Всё было просто: я села в такси,

«В город, к подруге меня отвезите»

за разговором мы вышли на «ты»,

были знакомы, но так, без визитов.

К маме обратно меня ты привёз,

и за «дальняк» вдруг не взял ни копейки,

мама в ответ на «Что делать» вопрос:

«Сложно же будет одной без поддержки»

Знала она, что осталось чуть-чуть

ей на земле этот век доживать,

слёзно просила: «плохое забудь,

жить тебе в счастье и не унывать!

Ты ведь не сможешь по жизни одна,

нужно заботою с кем-то делиться,

детям и внукам дала, что могла,

время с собой уже определиться.»

Правда, всего три недели спустя,

мама угасла, как тонкая свечка,

всё же, с наказом успела она

к тебе обратиться в ноябрьский вечер:

«Знаешь, я счастлива все сорок лет

с мужем жила, что и вам пожелаю.

Дочка моя, ведь она любит петь,

мирно живите, благословляю»…

Всё по началу тебе было странно,

ты не привык к тишине и покою,

только спасибо, что мне помогал ты,

правда, тогда было б трудно одной мне.

Мы пережили с тобой уже много

трудностей разных: и слёз, и проблем.

Новые планы нас ждут и дороги,

много ещё для стихов моих тем.


Зачем ты научил меня смеяться,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия