Новолуние

– Я попросил Рене приехать и забрать ее к себе во Флориду. Мне не хотелось оказаться… в случае, если бы ей пришлось отправиться в больницу или куда похуже. Я надеялся, что рядом с матерью ей полегчает. Но когда мы стали собирать ее вещи, в ней проснулась какая-то ярость. Я никогда раньше не видел, чтобы Белла закатывала такие скандалы. У нее никогда не было склонности к истерикам, но тут она разъярилась не на шутку. Она швыряла одежду по всему дому и визжала, что мы не сможем заставить ее уехать… а потом наконец разревелась. Я решил, что это переломный момент. И не стал спорить, когда она настояла на том, чтобы жить здесь… к тому же сначала мне и правда казалось, что ей становится лучше…

Чарли умолк. Мне было тяжело слушать все это, зная, сколько боли я ему принесла.

– Однако… – подтолкнула Чарли Элис.

– Она снова стала ходить в школу и на работу, ела, спала и делала уроки. Она отвечала, когда кто-то задавал ей прямой вопрос. Но стала… какой-то опустошенной. Пустой, неосмысленный взгляд… И еще масса других мелочей. Она больше не слушала музыку – в мусорном баке я нашел целую кучу расколотых компакт-дисков. Она перестала читать, не появлялась в гостиной, когда там работал телевизор, хотя и раньше-то нечасто его смотрела. Наконец я понял: она старательно избегала всего, что могло бы напомнить ей… о нем. Мы с ней почти не разговаривали. Я опасался сказать что-нибудь, что ее расстроит, – она вздрагивала и тряслась от малейших пустяков, – а сама разговоров не заводила, лишь отвечала, если я ее о чем-то спрашивал. И все время она была одна. Она не звонила своим друзьям и подругам, и через какое-то время они сами перестали ей звонить. Тут была настоящая ночь живых мертвецов. Я до сих пор слышу, как она кричит во сне…

Я почти видела, как он вздрогнул. Меня саму трясло от этих воспоминаний. Мне не удалось обвести его вокруг пальца, ни на секунду…

– Мне очень жаль, Чарли, – печально произнесла Элис.

– Это не твоя вина. – По его интонации было совершенно понятно, что винит он другого. – Ты всегда была ей хорошей подругой.

– Но теперь-то ей, кажется, уже лучше.

– Да. С тех самых пор, как она стала общаться с Джейкобом Блэком, я заметил, что она действительно пошла на поправку. Возвращается домой с румянцем на лице, с блеском в глазах. Она стала счастливее. – Чарли умолк, а когда заговорил снова, голос его изменился. – Он на год с небольшим младше ее, и я знаю, что она всегда воспринимала его как друга, но теперь, по-моему, тут уже нечто большее или, по крайней мере, к тому близится, – почти с вызовом произнес он. Это прозвучало как предупреждение, но не Элис, а тем, кому она его передаст. – Для своих лет Джейк почти взрослый человек, – продолжил он по-прежнему слегка вызывающе. – Он ухаживает за инвалидом-отцом так же, как Белла обихаживала свою взбалмошную и неуправляемую мамашу. Это придало ему зрелости. К тому же он симпатичный парень – весь в мать. Знаешь, он неплохая пара для Беллы, – твердо закончил Чарли.

– Это хорошо, что он у нее есть, – согласилась Элис.

Чарли шумно вздохнул, быстро успокоившись от отсутствия возражений.

– Ладно, похоже, я немного преувеличиваю. Не знаю… даже с Джейкобом, я иногда вижу что-то у нее в глазах и гадаю, понимаю ли до конца, какую боль она переживает. Это ненормально, Элис, и… это меня пугает. Совсем ненормально. Не как будто ее кто-то бросил… а как будто кто-то умер. – Его голос дрогнул.

Действительно, как будто кто-то умер – я. Потому что случилось большее, чем утрата главной любви всей жизни – словно этого недостаточно, чтобы убить человека. Я словно лишилась будущего, семьи, той жизни, которую для себя избрала…

Чарли продолжил безнадежным тоном:

– Не знаю, как она все это переживет, не уверен, сможет ли она залечить все эти раны. Она всегда отличалась постоянством. Она не отступается, не меняет решения.

– Да, она из такой породы, – сухо согласилась Элис.

– И еще, Элис… – Чарли замялся. – Ну, ты знаешь, как я к тебе отношусь и могу сказать, что она просто счастлива видеть тебя, однако… я немного беспокоюсь насчет того, что с ней будет после твоего отъезда.

– Я тоже беспокоюсь, Чарли, уж поверь. Я бы не приехала, если бы мне в голову не пришли кое-какие мысли. Извини.

– Не надо извиняться, дорогая. Кто знает? Может, это для нее и хорошо.

– Надеюсь, что ты прав.

Последовала долгая пауза, во время которой слышался стук вилок о тарелки. Мне стало интересно, куда Элис прятала еду.

– Элис, мне нужно кое-что у тебя спросить, – неуверенно начал отец.

– Давай, – спокойно отозвалась Элис.

– Он ведь не наведается сюда, как ты, правда? – Я уловила в голосе Чарли тщательно скрываемую злобу.

Элис ответила тихо и убедительно:

– Он даже не знает, что я здесь. В последний раз, когда я с ним говорила, он находился где-то в Южной Америке.

Я замерла, услышав эту новость, и прислушалась еще внимательнее.

– Это хоть что-то, по крайней мере, – буркнул Чарли. – Ну, надеюсь, что ему там неплохо.

В голосе Элис впервые зазвучали стальные нотки:

– Я бы не спешила с выводами.