Новолуние

Остальные, человек сорок или больше, гуськом направились за супружеской парой. Одни изучали интерьеры, другие выглядели растерянными, словно рассказ, приведший их сюда, успел потерять всякий смысл. Я заметила отличавшуюся от других небольшого роста смуглую женщину. На шее у нее висели четки, а в руке она сжимала крест. Шла она медленнее, чем остальные, то и дело кого-то касаясь и задавая вопросы на незнакомом языке. Никто ее, похоже, не понимал, и голос ее звучал все более панически.

Эдвард прижал мое лицо к своей груди, но слишком поздно. Я уже успела все понять.

Как только образовался небольшой просвет, Эдвард быстро подтолкнул меня к двери. Я чувствовала, что лицо у меня искажено ужасом, а на глаза начинают наворачиваться слезы. Роскошный коридор был пуст, за исключением шикарного вида женщины с умопомрачительной фигурой. Она с любопытством рассматривала нас, особенно меня.

– Добро пожаловать домой, Хайди! – поприветствовал ее шедший позади нас Деметрий.

Хайди рассеянно улыбнулась. Она напомнила мне Розали, хотя выглядели они совершенно по-разному, – объединяла их лишь красота, потрясающая и незабываемая. Я не могла отвести от нее глаз.

Одежда подчеркивала ее красоту. Ее поразительно длинные ноги, обтянутые темными колготками, облегала самая короткая в мире юбка. На ней был топик из красной искусственной кожи с длинными рукавами и глубоким вырезом на груди, плотно ее обтягивающий. У нее были длинные, роскошные коричневато-рыжие волосы, а глаза – странного лилового оттенка, который, наверное, получается при надевании голубых контактных линз поверх красных.

– Деметрий, – прошелестела она, то и дело переводя взгляд с моего лица на серый плащ Эдварда.

– Хороший улов, – сделал ей комплимент Деметрий, и я внезапно поняла цель завлекательного и вызывающего одеяния… она не только ловила на удочку, но еще и являлась приманкой.

– Спасибо. – Она умопомрачительно улыбнулась. – Ты идешь?

– Через минуту. Припаси мне тех, что повкуснее.

Хайди кивнула и нырнула в дверь, бросив на меня последний любопытный взгляд.

Эдвард зашагал так быстро, что мне приходилось бежать, чтобы не отстать от него. Но мы все равно не успели закрыть за собой витиевато отделанную золотом дверь, когда раздались первые крики.

Глава 22 Возвращение

Деметрий оставил нас в шикарной офисной приемной, где женщина по имени Джина по-прежнему находилась на своем посту за полированным секретарским столом. Из невидимых динамиков лилась легкая, ненавязчивая музыка.

– Не уходите, пока не стемнеет, – напомнил Деметрий.

Эдвард кивнул, и наш сопровождающий торопливо удалился.

Казалось, Джина нисколько не удивилась происходящему, хотя и рассматривала плащ Эдварда, явно с чужого плеча, пристально и с любопытством.

– У тебя все нормально? – спросил Эдвард на одном дыхании и так тихо, чтобы его не могла расслышать женщина-человек. Голос у него был резкий – если только бархат бывает резким – от нетерпения.

На него все еще давит серьезность ситуации, подумала я.

– Ты бы лучше усадил ее, прежде чем она упадет, – сказала Элис. – Она же совсем никакая.

И только теперь я заметила, что меня трясет, бьет крупной дрожью, да так, что стучат зубы, а комната качается в разные стороны и расплывается перед глазами. На какое-то безумное мгновение я подумала, не так ли чувствует себя Джейкоб, перерождаясь в оборотня.

Я услышала какой-то бессмысленный звук, странный, хрипящий фон к легкой музыке. Поглощенная дрожью, я не смогла определить, откуда он доносится.

– Тш-ш, Белла, тш-ш, – прошептал Эдвард, отводя меня к самому дальнему диванчику, подальше от любопытной женщины за столом.

– По-моему, у нее истерика. Может, тебе шлепнуть ее по щеке? – предложила Элис.

Эдвард бросил на нее неистовый взгляд.

И тут я все поняла. Шум исходил от меня. Хрипящим звуком были вырывавшиеся из моей груди рыдания. Так вот почему меня так трясло.

– Все хорошо, ты в безопасности, все хорошо, – беспрестанно повторял Эдвард. Он посадил меня к себе на колени, обернув плотным шерстяным плащом, защищая от своей источавшей холод кожи.

Я знала, что было глупо вот так реагировать. Кто мог сказать, сколько мне еще осталось смотреть на его лицо? Он спасся, и я спаслась, и он мог покинуть меня, как только мы окажемся на свободе. Было безумным расточительством заливаться слезами и не видеть его лица. Но внутренним взором, который не могли размыть слезы, я по-прежнему видела охваченное паникой лицо женщины с четками.

– Все те люди, – всхлипнула я.

– Знаю, – прошептал он.

– Какой ужас!

– Да, ужас. Жаль, что тебе довелось все это увидеть.

Я приникла головой к его холодной груди, вытирая глаза плотной тканью плаща, и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.

– Вам что-нибудь угодно? – спросил вежливый голос. Это оказалась Джина, склонившаяся над плечом Эдварда с озабоченным и одновременно профессионально-отстраненным взглядом. Похоже, ее вовсе не беспокоило, что ее лицо находится всего в нескольких сантиметрах от лица вампира. Она была или совершенно равнодушна, или великолепно исполняла свою работу.