Новолуние

Тяжелее всего оказалось на темной дороге. В ярких огнях аэропорта Флоренции стало немного легче. У меня появилась возможность почистить зубы и переодеться. Элис купила Эдварду новую одежду, а серый плащ он бросил в мусор в каком-то проулке. Полет до Рима оказался таким коротким, что усталости не удалось по-настоящему одолеть меня. Я знала, что перелет из Рима в Атланту продлится гораздо дольше, и попросила стюардессу принести мне бутылочку кока-колы.

– Белла, – неодобрительно произнес Эдвард. Он знал, что я плохо переношу кофеин.

Элис сидела позади нас. Я слышала, как она тихо говорила по телефону с Джаспером.

– Я не хочу спать, – напомнила я ему. Я не просто привела отговорку, это на самом деле было правдой. – Если я сейчас закрою глаза, то увижу то, что мне не хочется видеть. Меня замучают кошмары.

После этого он со мной не спорил.

Полет мог бы стать прекрасным временем для разговора, для получения нужных мне ответов – необходимых, но, в общем-то, не очень желанных. Я испытывала отчаяние при одной только мысли о том, что могла бы услышать. У нас была масса времени, и он не смог бы ускользнуть от меня в самолете – по крайней мере, это было бы нелегко.

Нас бы никто не услышал, кроме Элис: было уже поздно, и почти все пассажиры выключали светильники над креслами и приглушенными голосами просили у стюардесс подушки. Разговоры помогли бы мне побороть усталость. Однако, вопреки всему этому, я прикусила язык, не давая выплеснуться целому потоку вопросов. Наверное, моя мотивация несколько снизилась из-за крайнего переутомления, однако я надеялась, что, отложив разговор, смогу выгадать еще несколько часов с ним, но чуть позже – в некотором смысле перенести все это на следующий вечер, как Шахерезада.

Так что я продолжала потягивать газировку и бороться с желанием даже мигнуть. Эдвард, казалось, был совершенно доволен тем, что обнимал меня, время от времени проводя пальцами по моему лицу. Я тоже касалась его лица. Я не могла остановиться, хотя боялась, что мне будет больно потом, когда я снова останусь одна. Он продолжал целовать мои волосы, лоб, руки… но никаких поцелуев в губы за этим не следовало, и это было хорошо. В конечном итоге, сколько существует способов разбить сердце и надеяться, что оно будет продолжать биться? За последние пять дней я пережила много такого, от чего могла бы умереть, но сильнее от этого не стала. Вместо этого я чувствовала себя ужасно хрупкой, как будто одно слово могло разнести меня на куски.

Эдвард молчал. Возможно, он надеялся, что я засну. А может, ему нечего было сказать.

Я выиграла схватку с отяжелевшими веками. Я так и не заснула, когда мы приземлились в аэропорту Атланты, и даже наблюдала рассвет над облаками у Сиэтла, прежде чем Эдвард опустил шторку на окне. Я гордилась собой. Я не упустила ни единой минуты.

Ни Элис, ни Эдвард не удивились приему, который ждал нас в аэропорту Сиэтл-Такома, но меня он застал врасплох. Первым, кого я увидела, оказался Джаспер. Похоже, меня он даже не заметил – он не сводил глаз с Элис. Она быстро подошла к нему, но они не обнялись, как другие встречавшиеся пары. Они просто смотрели друг другу в глаза, но мне почему-то все это показалось настолько интимным, что захотелось отвести взгляд.

Карлайл и Эсми ждали в тихом уголке далеко от рядов металлодетекторов, под широкой колонной. Эсми протянула ко мне руки, обняла меня порывисто, но неуклюже, поскольку Эдвард не выпускал меня из своих объятий.

– Огромное тебе спасибо, – тихо сказала она мне на ухо. Затем она обняла Эдварда и отвернулась, словно плача, хотя это было невозможно. – Чтобы я от тебя подобных штучек больше никогда не видела, – прорычала она.

Эдвард покаянно улыбнулся.

– Прости, мам.

– Спасибо тебе, Белла, – произнес Карлайл. – Мы перед тобой в долгу.

– Вряд ли, – пробормотала я. Бессонная ночь внезапно стала брать свое, навалившись на меня. Казалось, что моя голова существует отдельно от тела.

– Она же с ног валится, – отругала Эдварда Эсми. – Давайте отвезем ее домой.

Неуверенная, хотелось ли мне в тот момент именно домой, я ковыляла по аэропорту, с трудом различая предметы вокруг себя. Эдвард и Эсми поддерживали меня с обеих сторон. Я не знала, идут ли сзади нас Элис и Джаспер, а оглянуться у меня просто не хватило сил.

Я почти спала, хоть и продолжала перебирать ногами, когда мы дошли до их машины. Удивление, которое я испытала при виде Эмметта и Розали, прислонившихся к черному седану, который тускло сверкал под неяркими лампами подземной парковки, стряхнуло с меня сон. Эдвард замер.

– Не надо, – прошептала Эсми. – Она чувствует себя просто ужасно.

– Есть от чего, – произнес Эдвард, не пытаясь понизить голос.

– Она не виновата, – сказала я, еле ворочая языком от усталости.

– Пусть она хоть как-то это компенсирует, – попросила Эсми. – Мы поедем с Элис и Джаспером.

Эдвард бросил сердитый взгляд на поджидавшую нас невозможно красивую белокурую Розали.

– Прошу тебя, Эдвард, – взмолилась я. Мне не хотелось ехать вместе с Розали, как, казалось, и ему, но я и так внесла в его семью достаточно раздора.