Новолуние

– Вряд ли. Если бы было так, я бы сказал: «Давай останемся друзьями». Но я даже этого не могу сказать.

– Джейкоб… но почему? Сэм не разрешает тебе ни с кем дружить? Прошу тебя, Джейк. Ты же обещал. Ты мне нужен! – Серая пустота моей жизни – до того, как Джейкоб придал ей хоть какой-то смысл, – встала передо мной в полный рост. Одиночество схватило меня за горло.

– Извини, Белла, – холодно отчеканил Джейкоб. Я не узнала его голос.

Я не поверила, что он имел в виду именно это. Казалось, его злые глаза пытались сказать что-то другое, но я не могла понять, что именно. Может, дело было вовсе не в Сэме. Может, все это не имело никакого отношения к Калленам. Может, он просто пытался выпутаться из безнадежной ситуации. Наверное, мне надо дать ему эту возможность, если так для него лучше. Надо. Так будет правильно. Но я слышала собственный шепот:

– Извини, что я не могла… раньше… я хотела бы изменить свое отношение к тебе, Джейкоб. – Я в отчаянии тянула и выдавливала из себя правду так, что она почти превращалась в ложь. – Может… может, я изменюсь, – прошептала я. – Наверное, если ты дашь мне время… только не бросай меня, Джейк. Я этого не вынесу.

Злоба на его лице мгновенно сменилась страданием. Он протянул ко мне дрожавшую руку.

– Нет, не думай так, Белла, пожалуйста. Не казни себя, не думай, что это твоя вина. Во всем виноват я, клянусь, но никак не ты.

– Не ты, а я, – прошептала я. – Новый расклад.

– Я серьезно, Белла, я не… – выдавил он, пытаясь взять себя в руки. – Я уже не гожусь тебе в друзья, да и вообще. Я не такой, как раньше. Я плохой.

– Что? – Я в ужасе и смятении уставилась на него. – Ты что такое говоришь! Ты куда лучше, чем я, Джейк. Ты хороший! Кто сказал, что нет? Сэм? Это гнусная ложь, Джейкоб! Не дай ему поливать себя грязью! – Я вдруг снова сорвалась на крик.

Лицо Джейкоба как будто окаменело.

– Никому ничего не надо мне говорить. Я знаю, кто я и что я.

– Ты мой друг, вот ты кто! Джейк, не на…

Он попятился от меня.

– Извини, Белла, – повторил он, на этот раз почти неразборчиво. Потом резко повернулся и почти вбежал в дом.

Я не могла сдвинуться с места, глядя на небольшой домик, казавшийся слишком маленьким, чтобы там могли уместиться четверо крепких парней и двое еще более крепких мужчин. Внутри царила тишина. Ни движения, ни голосов, ни дернувшейся занавески. Дом безучастно смотрел на меня своими окнами.

Начал накрапывать дождь, покалывая меня острыми капельками. Я не сводила глаз с дома. Джейкоб вернется. Должен вернуться.

Дождь усилился, поднялся ветер. Капли падали уже не вертикально, они налетали сбоку, откуда-то с запада. Я почувствовала соленое дыхание океана. Волосы били меня по лицу, прилипая к мокрым щекам и цепляясь за ресницы. Я ждала.

Наконец дверь открылась, и я с облегчением шагнула вперед. На пороге появился Билли в своей коляске. Позади него я никого не увидела.

– Белла, только что звонил Чарли. Я сказал ему, что ты уже едешь домой. – Глаза его светились жалостью.

Эта жалость и стала последней каплей. Я ничего не ответила. Лишь повернулась, словно автомат, и села в пикап. Я оставила окна открытыми, и сиденья стали скользкими от воды. Но мне было все равно. Я и так уже промокла.

Не так плохо! Не так плохо! – пытался успокоить меня внутренний голос. Это правда. Не так все плохо. Это не очередной конец света. Всего лишь окончание короткой передышки, оставшейся в прошлом. Вот и все.

Не так плохо, согласилась я и добавила: Но все же не хорошо.

Мне казалось, что Джейк затягивал болевшую дыру, по крайней мере, не давал ей расползаться. Я ошиблась. Он проделал свою дыру, так что теперь меня всю изрешетили, словно швейцарский сыр. Я даже удивилась, что до сих пор не рассыпалась.

Чарли поджидал меня на крыльце. Когда я припарковалась, он подошел ко мне.

– Звонил Билли. Сказал, что ты разругалась с Джейком, что на тебе лица не было, – объяснил он, открывая дверь с моей стороны. Потом посмотрел мне в глаза, и на его лице отразилось осознание чего-то ужасного. Я постаралась посмотреть на себя со стороны, чтобы понять, что же он увидел. Лицо у меня было застывшее и холодное, и я догадалась, о чем оно ему напомнило.

– Все было не совсем так, – пробормотала я.

Чарли обнял меня и помог выйти из машины. Он ничего не сказал о моей промокшей одежде.

– Тогда что же случилось? – спросил он, когда мы вошли в дом. Он стащил с дивана шерстяное покрывало и закутал меня в него. Я поняла, что все еще дрожу.

– Сэм Улей говорит, что нам с Джейкобом больше нельзя дружить, – безжизненно ответила я.

Чарли бросил на меня удивленный взгляд.

– Это кто же тебе такое сказал?

– Джейкоб, – заявила я, хотя выразился он не совсем так. Но все же я сказала правду.

Чарли недоуменно нахмурился.

– Ты и правда думаешь, что с этим Улеем что-то не так?

– Я это знаю. Хоть Джейкоб мне этого не говорил. – Я слышала, как с моей одежды капает вода, растекаясь по линолеуму. – Пойду переоденусь.

Чарли глубоко задумался.

– Ладно, – рассеянно ответил он.