Новые Дебри

– Нет, Агнес, я серьезно. Тебе надо вернуться. Ничего хорошего тебе это не принесет.

– Нет.

– Агнес, ты должна.

Она швырнула на землю шкуры.

– Не командуй мной! – выкрикнула она, сжала кулачки опущенных вдоль тела рук, и, если бы не любила Глена так сильно, могла бы и ударить его. Хоть она и привела сюда всю Общину от самой Отравленной реки через все Дебри, хоть она и понимала, что приобрела важность для группы, в эту минуту она чувствовала себя беспомощной. Беспомощной и пристыженной, стоило ей вспомнить, как она просила помощи у Смотрителя Боба и как он ей отказал. И как все, что она делала с тех пор, – пыталась помочь Глену выспаться. И только. Лучше ему не становилось, а она не знала, как добиться, чтобы ему полегчало. Как же она не додумалась, чем еще помочь Глену, когда могла еще так много сделать?

На ее плечо легла рука Глена. Она вдруг поняла, что яростно рыдает и трет кулаками глаза. Под веками вспыхивали белые искры.

– Ш-ш-ш… – приговаривал Глен и гладил ее по голове. – Ну-ну.

Голос его звучал ровно и чисто, а не сипло, как минуту назад и раньше, задолго до этого. Сквозь пелену слез на глазах он виделся тем же сильным мужчиной, который привез их с матерью сюда. Прямая спина, тяжелая ладонь на ее плече, вес мышц.

– Сейчас найдем славное местечко, – пообещал он, поцеловал ее в макушку и собрал постель так легко, словно она была невесомой, вроде древесного листочка. Но пока он выпрямлялся, Агнес видела, как у него затряслись ноги. И поняла, что эта задача требует от него напряжения всех сил. Он собрал их все до последней капли, чтобы позаботиться о ней, хоть на самом деле это он нуждался в ее заботах. Ей стало стыдно, стоило только вспомнить, как она обрадовалась. Всхлипывая, она разрешила ему прокладывать путь.

– Я знаю как раз подходящий уголок, – сказал он и повел ее вверх по каменистому склону к их пещерке.

* * *

Когда солнце начало садиться, они развели костерок. Улеглись на спину поверх шкур, заложили руки за голову и засмотрелись на звезды. Когда на ум приходили какие-нибудь мысли, делились ими. Но по большей части лежали молча.

Джейк принес миску с их долей ужина. И некоторое время посидел с ними.

После его ухода Агнес полезла в свою сумку.

– У меня есть вкусняшка, – объявила она. И достала два зеленых леденца на палочках.

Глаза Глена вспыхнули, как угли на ветру.

– О-о!

Они старательно сняли целлофановые обертки, сложили их и спрятали в сумку Агнес.

– Нехорошо, если их унесет ветром, – очень серьезно заметила она.

– На счет «три», – сказал Глен.

– Один.

– Два.

И они сунули в рот зеленое лакомство.

Агнес скривилась. Даже припомнить не смогла, знаком ли ей такой вкус. Все равно что съесть одновременно медовые соты и плод шиповника. И дикое яблоко. Такие им попались как-то раз несколько лет назад. Ее рот наполнился слюной, язык сморщился с боков. Хотелось сплюнуть. Но ближе к корню языка ощущалась еще и сладость. Она взглянула на Глена. Закрыв глаза и подняв уголки рта в улыбке, он втягивал леденец в рот и доставал обратно, и при этом довольно мычал.

– Тебе нравится? – спросила она.

Он медленно вытянул леденец изо рта, продолжая жмуриться.

– Очень.

– А я даже не знаю.

Его глаза сразу открылись.

– Да? А раньше ты любила леденцы. Но, кажется, тебе особенно нравились оранжевые.

– Правда?

– А как же. Твоя мама покупала леденцы пакетами, выбирала из них все оранжевые и прятала в ящик. И выдавала тебе по одному в неделю. А то бы ты разошлась вовсю.

– Ничего не помню.

– Маленькая была.

– Но я вообще-то помню многое.

– Ну, это же так, мелочь. – Он пожал плечами.

– А куда она девала остальные?

– Раздавала детям из того же дома. – Он усмехнулся. – И мы постоянно их сосали.

– А она какие любила?

– Она-то как раз зеленые. И не потому, что это вкус чего-то. Просто вкус.

– А не вкус чего-то особенного?

– Вроде бы должен быть яблочным, но нет, не он.

– Вот и мне показалось, что он как у диких яблок.

– Значит, ты пробовала их?

– Да, пробовала.

– Тогда понятно. Будешь свой леденец?

– Нет.

– Тогда можно мне?

Но Агнес уже сама протягивала ему конфету.

Она спросила:

– А такие леденцы она другим детям отдавала?

– Ага, как и многое другое. Вещи, из которых ты выросла. Или игрушки, которые тебе надоели. В доме было не так уж много детей. И лишь несколько – младше тебя. Помнишь их?

– Нет. – Агнес не могла представить дом таких размеров, чтобы детей в нем было лишь несколько. И тем более не могла представить самих детей. – А я их знала?

– Само собой. Тех, которые жили по соседству с нами. Все вы дружили. Вместе носились туда-сюда по коридорам. Особенно после наступления комендантского часа. Это всех раздражало. Но родители считали, что так веселее. Мы собирались у кого-нибудь в квартире, чтобы выпить. Конечно, это было еще до того, как ты заболела. Ты и другие. – Он побарабанил пальцами по своему подбородку. – Кажется, их звали Вэй, Мигель и Сара. – Он рассмеялся. – Ого, неужели-таки вспомнил?