Новые странствия Салли Джонс

В свете газового фонаря блеснуло начищенное дуло револьвера. Мужчина сказал:

– Делайте, как велел мистер Тарантелло. Быстро в машину.

39. Шляпа

Сзади в машине было два широких пассажирских сиденья, обращенных друг к другу. С одной стороны сидел Томми Тарантелло и его телохранитель. Нам с Берни приказали сесть напротив. Двери захлопнулись, мотор мягко загудел, и автомобиль отъехал от тротуара.

Я узнала человека рядом с Томми Тарантелло. Он тоже приходил тогда к Мойре. В полумраке под полями шляпы блеснула полоска шрама.

Томми Тарантелло добродушно взглянул на Берни и сказал:

– Привет, Берни. Я подумал, не подбросить ли тебя до дома. На улице скользко – как бы ты не упал и не ушибся.

Берни не ответил. Мы сидели, тесно соприкасаясь плечами, и я чувствовала, как он дрожит. Дыхание было частое и прерывистое. На Андерстон-кросс машина свернула направо и поехала на запад по Аргайл-стрит.

Мы ехали не на Освальд-стрит. Меня охватил страх.

На коленях у Томми Тарантелло лежала коричневая шляпа. Очевидно, не его, так как на голове у него была надета другая, белая.

– Прошу, – сказал он, протянув ее Берни. – Твоя шляпа. Та, что ты потерял в сочельник, в канун Рождества.

Берни неуверенно взял ее. Я эту шляпу никогда раньше не видела. К тому же для Берни она слишком шикарная.

– Нет… – растерянно ответил Берни. – Это не моя.

Томми Тарантелло сделал удивленное лицо.

– Ну как же, а чья же еще? – сказал он. – Я нашел ее в Мэрихилле. На большой лужайке за домом Грека. Помнишь?

Берни кивнул. Но потом глаза его расширились.

– Нет… нет… – заикаясь, пробормотал он. – Мне об этом ничего не известно…

В темноте я видела, как злобно блеснули глаза гангстера. Он склонился и пропел нежным голосом:

– Ты уверен, Берни? Почему же тогда твоя шляпа оказалась на лужайке за клубом Грека? Мы нашли ее там двадцать пятого… на следующее утро после того, как кто-то ограбил клуб и унес сейф.

Свет витрин за окнами машины озарил лицо Берни. Его щеки были белее мела, лоб покрыт мелкими каплями пота. Он источал резкий запах страха и алкоголя.

– Я не знаю, – пробормотал он. – У меня нет такой шляпы…

Томми Тарантелло придвинулся еще ближе и слегка повысил голос.

– Надеюсь, ты не врешь мне, Берни? Ведь я этого не люблю…

– Нет… нет… – промямлил Берни. – Это не моя шляпа… клянусь.

– Может, ты ее у кого-нибудь взял? – предположил Тарантелло.

Берни дышал все тяжелее, как перед приступом паники.

– Я бы очень хотел тебе верить, Берни, – сказал Тарантелло. – Но той ночью было холодно. Неужто ты хочешь сказать, что вообще не надел шляпу? Обмануть меня хочешь?

– Нет, нет, – бормотал Берни. – Я вас не обманываю…

Он как будто что-то припомнил, и лицо его просияло.

– На мне была моя синяя шапка! – сказал он. – Не шляпа… клянусь!

Тарантелло похлопал Берни по плечу.

– Тогда все понятно, Берни, – сказал он. – Я, конечно же, ошибся. Ты прав! Это никак не может быть твоя шляпа, раз во время ограбления на тебе была шапка. Точь-в-точь, как ты и говорил с самого начала.

Берни кивнул и облегченно вздохнул. Но потом его глаза снова поползли на лоб от ужаса.

– Нет… нет… все не так… я хотел сказать…

Тарантелло довольно откинулся на спинку сиденья. Мужчина со шрамом тихо засмеялся.

– Берни, Берни… Ну и глупый же ты, бедолага, в жизни не встречал никого глупее…

Нас высадили под эстакадой. Выйдя из машины, Берни, спотыкаясь, двинулся в темноту, к опоре моста.

Я хотела пойти за ним, но чьи-то крепкие пальцы стиснули мою руку. Это был Томми Тарантелло. Я обернулась, он посмотрел мне в глаза и тихо произнес:

– Племянница рассказала мне, что вы знакомы. Ты помогала выносить наших соотечественников с того чумного корабля, на котором она приплыла.

Я кивнула. Томми Тарантелло продолжал:

– Значит, я перед тобой в долгу, обезьяна. Я всегда плачу по счетам и в благодарность дам тебе ценный совет.

Томми Тарантелло притянул меня к себе и понизил голос до хриплого шепота:

– Беги отсюда. Как можно быстрее. Потому что скоро здесь будет война.

Он сжал мою руку еще сильнее и прошипел:

– Война!

Потом он сел в машину, и белый «плимут» умчался прочь.

Я огляделась. Берни лежал на коленях в снежной жиже. Его рвало. Я подбежала и положила руку ему на плечо. Его здоровенное тело сотрясалось от рыданий.

40. Ночные скитания

Я дала Берни руку и помогла встать. Его колени промокли, лицо было мертвенно бледно. С минуту он стоял, пошатываясь, на месте, понурив плечи и глядя в землю. А потом пошел вперед. Медленно, размеренно переставляя ноги. Я пошла за ним.

Берни, казалось, шел наобум. Сперва его болтало по тротуару из стороны в сторону, но по мере того, как он трезвел, следы на снегу выравнивались.

Так мы с ним и брели: час за часом, улица за улицей. В ту ночь мы, должно быть, прошли не один десяток километров.

Снегопад постепенно прекратился. По снежному месиву в матовом свете газовых фонарей медленно ползли редкие автобусы и машины. Прохожих почти не было.