Новый Мурзилка. Удивительные приключения и странствия маленьких лесных человечков

– Микробка?

– Я тут.

– Мурзилка?

– Я тут!

Все оказались налицо, и притом все были живы и невредимы. Мало того – мы успели еще унести с корабля несколько сундуков с разными вещами, в том числе один сундук с музыкальными инструментами.

Счастливые и довольные тем, что опасность миновала, мы немедленно принялись играть торжественный марш и открыли под звуки музыки шествие вдоль берега неизвестного острова.

Перепуганные неожиданным концертом, птицы летели кругом, издавая отчаянные крики.

Обойдя берег, шествие под звуки торжественного марша направилось к месту, где стояло несколько лодок. Мне, как дирижеру, следовало бы идти впереди, но я предпочел место в задних рядах. И не пожалел. Дело в том, что едва шедшие впереди Мик с большим барабаном, Рикки и Заячья Губа с огромными трубами уселись в лодку, как лодка перевернулась, и все очутились в воде, между тем как вторая лодка, в которой я сидел с остальными малютками, благополучно двинулась вперед.

Первый заметил падение в воду наших товарищей Знайка, и по обыкновению тотчас направил на них свой фотографический аппарат. Но упавшим в воду было не до фотографий: они барахтались в воде и кричали, чтобы им помогли.

К счастью, все обошлось благополучно: все очутившиеся в воде опять сели в лодку, и мы с музыкой двинулись вперед.

На самом берегу того острова, к которому причалили наши лодки, стояла хижина.

Из открытых окон хижины до нас доносилось храпение многих десятков спящих людей. Что это были за люди, мы не знали, потому что окна находились очень высоко и мы не могли ничего видеть.

– Тсс! – шепотом произнес Дедко-Бородач. – Надо, чтобы кто-нибудь из нас, кто похрабрее, влез по лестнице в хижину и посмотрел, кто там спит.

– Мурзилка самый храбрый из нас! – заметил, улыбаясь, китаец Чи-ка-чи. Пусть Мурзилка и отправляется.

Я, конечно, готов был исполнить желание Чи-ка-чи, несмотря на то, что предстояло очень опасное предприятие, но меня предупредили Микробка, Бортик и Знайка: они заявили, что незаметно проберутся в хижину и узнают все, что нужно.

Так мы и решили.

Спустя несколько минут в окошечко хижины выглянули лица Микробки, Знайки и Бортика. Они дали нам понять, что в хижине спят свирепые дикари.

Тотчас мы все собрались, чтоб обсудить, как быть.

Бежать опять мы не хотели, и после долгих споров решено было напугать спящих дикарей.

И вот, став кругом хижины, мы по знаку, который дал Дедко-Бородач, заиграли все зараз во все трубы, которые у нас были.

Играли мы с такою силою и так громко, что даже видно было, как в воздух вылетали из наших труб ноты. Вот как мы играли! Дикари проснулись, испуганно подбежали к окнам, но спросонья не могли сообразить, в чем дело. Страх их, очевидно, еще больше увеличился, потому что не прошло и минуты, как все они повыскакивали из окон и бросились бежать без оглядки.

Когда уже ни одного дикаря не было видно, мы в один голос закричали ‹ура!› и заиграли победный марш.

Но тут случилось то, чего мы никак не ожидали: из окон хижины, встревоженные нашею игрою или, быть может, привлеченные ею, выскочили целые десять крыс и падали какая в трубу, какая на спину, какая на голову играющим. Произошел ужасный переполох. Мик выхватил свой револьвер и стал стрелять, но при этом упал на барабан, на котором играл Чи-ка-чи, и придавил, падая, одну крысу, а та стала страшно визжать. Чи-ка-чи, желая спастись от крыс, влез в барабан, разорвав его кожу, а Ведун пытался устрашить крыс звуками трубы, но вскоре труба его перестала издавать звуки, потому что в нее попали сразу две крысы.

Все это продолжалось, к счастью, недолго: раз, два, три – и все крысы куда-то исчезли, точно так же как исчезли дикари, и мы могли спокойно войти в хижину, где тотчас же устроили себе ночлег.

Отдохнув в покинутой дикарями избушке и подкрепив свои силы оставленными ими припасами, мы отправились осматривать остров. Первым делом была осмотрена нами роща, находившаяся при домике. Там, между прочим, находился каменный ящик с водой, где плавала, очевидно, пойманная дикарями и приготовленная ими к обеду рыба. Рики не мог удержаться, чтобы не заняться своим любимым делом ловлею рыбы, и тотчас же закинул в ящик свою удочку. Другие лесные человечки в это время расхаживали по роще, разговаривая и споря. Один только Заячья Губа уселся на земле. Он, как оказалось, очень устал. Дело в том, что Заячья Губа был большой любитель собирания насекомых и надеялся в захваченные с собой пустые трубки набрать их целую груду. Но как он ни искал в роще – ни одного насекомого не нашел.

В то время, как мы все, таким образом, спокойно проводили время, откуда-то издали послышалось странное жужжание.

Услыхал это жужжание я первый и, конечно, поднял крик.

Жужжание между тем становилось все громче и громче. Не прошло и минуты, как на полянке близ речки показалась целая армия маленьких, черных не то мух, не то пчел, которые, быстро двигаясь по земле, направлялись прямо на нас.

Среди малюток поднялся шум.