Новый взгляд на трансперсональную теорию: человеческая духовность с точки зрения соучастия

В процессе поиска адекватных методов и эпистемологии для своей области трансперсоналисты неоднократно высказывали предположение, что изучение трансперсональных феноменов должно соответствовать принципам и требованиям эмпирической науки. С одной стороны, некоторые трансперсональные авторы заявляли, что трансперсональные исследования могут и должны подчиняться основным принципам эмпирического метода, хотя и в их расширенном понимании, которое включает в себя не только внешний, но и внутренний опыт. То есть трансперсональные и духовные феномены необходимо изучать эмпирически. С другой стороны, они говорили, что по контрасту с догматическим характером утверждений большинства традиционных религий трансперсональное знание достоверно, поскольку оно может быть обосновано на опыте (13). То есть утверждения трансперсонального и духовного знания можно и должно подтверждать эмпирически. В соответствии с этим, методологическая и эпистемическая значимость трансперсональных исследований обычно оценивалась с точки зрения научного эмпиризма (например, как «внутренний эмпиризм», «наука человеческого опыта», «даосская наука», «субъективная эпистемология», «наука сознания» или, в более недавнее время, «наука духовного опыта») (14).

Прежде чем закончить эту главу, я должен ещё раз подчеркнуть, что не собирался дискредитировать эти новаторские эпистемологические усилия. Напротив, я полагаю, что в первые два десятилетия трансперсональной науки, попытки обоснования трансперсональных феноменов посредством обращения к субъективному опыту были не только исторически неизбежными, но и имели важное методологическое значение. Должно быть очевидно, что в то время, когда духовность ограничивалась чисто субъективным и индивидуальным, внутренний эмпиризм был не только правомерной реакцией, но и адекватным средством для доказательства достоверности духовного знания. Узаконивание трансперсональных исследований в интеллектуальной атмосфере конца 1960‑х и 1970‑х (и даже 1980‑х) годов не могло не быть эмпирическим.

Однако, хотя этот эмпирический подход к трансперсональным и духовным феноменам в своё время был ценным и необходимым, сегодня он стал проблематичным и вредным. С одной стороны, распространение канонов эмпиризма на человеческую духовность способствует сохранению колонизации наукой других ценностных сфер, отчасти ответственной за разобщённость современной эпохи. С другой стороны, применение стандартов эмпирической достоверности к духовному знанию враждебно природе духовного исследования и нередко имеет пагубные последствия. На этих основаниях я хочу высказать предположение, что трансперсональным исследованиям необходимо избавиться от предубеждений эмпиризма в отношении того, что следует считать достоверным знанием, и искать более подходящие эпистемологии для объяснения природы и достоверности трансперсонального и духовного познания. Во II части этой книги я утверждаю, что более адекватное обоснование трансперсонального и духовного знания можно выводить из самой природы духовного исследования.

4. ЗАТРУДНЕНИЯ В РАЮ: ЕЩЁ РАЗ О ВЕЧНОЙ ФИЛОСОФИИ

Мы живём в мире богатого духовного разнообразия и новизны. Духовные традиции предлагают в корне разные и часто противоречащие друг другу представления о реальности и природе человека. Это глубоко озадачивает современный ум: как объяснить такие значительные различия, если большинство из этих традиций, предположительно, описывают универсальные и окончательные истины? В этом затруднительном положении и соблазнительно, и удобно придерживаться универсалистских воззрений, которые кажутся вносящими порядок в столь явный религиозный хаос. В этой главе я утверждаю, что вопреки своей претензии на всеобъемлющую позицию большинство универсалистских представлений искажают основное идейное содержание различных религиозных традиций, скрыто оказывают предпочтение одним традициям перед другими и создают серьёзные препятствия для духовного диалога и исследования.