Нулевая гипотеза

— У нашего свидетеля инфаркт миокарда. Болевой синдром я ему купировала фентанилом с дроперидолом, — отчиталась я о проделанной работе и протянула женщине, которая звала нас на помощь, листок бумаги. — Здесь я написала все, что вводила Павлу Евгеньевичу. Как только прилетят медики МЧС, отдадите им. Все. — Я сняла одноразовые перчатки и, бросив их под дерево, повернулась к Темиру: — Ты связался с руководством? Тогда вызывай МЧС. Больного нужно срочно эвакуировать в стационар, иначе мы его потеряем. Если будут вопросы по состоянию пострадавшего, передашь мне трубку.

— Вы что, вот так просто уйдете и оставите нас одних? — В глазах женщины плескался неподдельный страх. — А как же мы? А Пал Евгеньевич? Вдруг ему станет хуже?

— Успокойтесь, ничего с вами не случится. И с Пал Евгеньевичем тоже. Он будет спать до прибытия врачей. Сейчас мы вызовем вертолет, и через пару часов вы будете в Барнауле и забудете все, как страшный сон. Темир, ну что у тебя?

— Все в порядке, — отрапортовал он. — Все терпилы, то есть ученые, в сборе. Летуны тоже. Двое, те, которые в ориентировке, забрали все оружие и часть продовольствия. Ушли примерно шесть часов назад. По словам летчиков, за главного у них Коропчан.

— Приметы, отличительные черты, во что одеты? Как их отличить визуально? — быстро выстреливала я вопросы.

— Коропчан — славянской внешности, а Чечетин… короче — азиат и ниже ростом. Да, я думаю, на месте разберемся, — как всегда легкомысленно заявил Суходольский.

Когда археологи, еще не веря до конца в свое счастливое спасение, усадили нас обедать, я наконец решилась задать мучивший меня вопрос, поскольку остальные вели себя так, как будто ничего не случилось и в лесу они ничего не видели:

— Ну и что это было?

— Где? — с невинным видом поинтересовался Темир.

— В лесу! — От такой наглости я едва не подавилась кашей.

— Это когда ты улепетывала от этого деревянного истукана, обмочив штанишки? — заржал с полным ртом Суходольский. — Нет, — не унимался он, — вы когда-нибудь видели, как целый подполковник ФСБ удирает, роняя тапки, от деревянного столба, размалеванного дешевой краской? — Михаил победоносно огляделся и, не встретив поддержки, пожал плечами и уткнулся в свою миску с кашей.

— Сначала прожуй, а потом строй из себя Петросяна, остряк ты наш недоделанный, — огрызнулась я. Первый испуг прошел, но неприятный холодок в районе макушки еще чувствовался.

— На самом деле, — поднял вверх руки Темир, призывая нас к миру и вниманию, — это были действительно избушки, так называемые языческие домики мертвых. И места, где они стоят, лучше обходить стороной, иначе можно нарваться на крупные неприятности.

— Бред, — прожевав кусок тушенки, изрек Суходольский и вытащил сигареты.

— Напрасно ты так, Михаил, — неожиданно поддержала Темира Марианна, что на моей памяти было впервые. — Одна избушка была совсем свежая, а значит, тот, кто ее поставил, еще жив и периодически приходит проведать усопших родственников. А для него это место святое.

— Молодые люди, не ссорьтесь, — поднялась с бревна Ангелина Васильевна — та самая женщина, которая позвала нас на помощь. Она оказалась археологом и даже кандидатом наук. — Темир отчасти прав. Если вы позволите, я расскажу вам. Все дело в том, что в древности часть территории современной России была населена племенами финно-угров. Так вот, ученым долгое время был неизвестен погребальный обряд этих племен. Учеными были изучены десятки, если не сотни памятников, оставленных этим народом, но среди них не было найдено ни одного могильника. Мистика? Версий было высказано множество. Некоторые горячие головы даже брали на себя смелость утверждать, что представители этих племен были чуть ли не бессмертны! Представляете? Впрочем, современным исследователям известны несколько культур, после погребальных обрядов которых от покойников не остается практически ничего. И вот в 1934 году при раскопках городища Березняки было впервые найдено необычное сооружение. Остатки небольшого бревенчатого домика, внутри которого ученые обнаружили кремированные останки нескольких человек. Мужчин, женщин и детей. И только через тридцать лет в Подмосковье, недалеко от Звенигорода, около Саввино-Сторожевского монастыря был найден еще один домик. По мнению ученых, это была небольшая постройка из бревен размером примерно 2х2 метра с двускатной крышей и стилизованным входом, который был ориентирован строго на юг. Внутри были найдены сожженные останки 24 человек, а также фрагменты глиняной посуды. Так что поздравляю вас, вы совершили важное археологическое открытие. В таком состоянии струпец попался археологической науке впервые. А деревянных истуканов со страшными измалеванными лицами, — Ангелина Васильевна озорно подмигнула мне, — язычники оставляли охранять погост.

— То есть трупы сначала сжигали, а потом помещали прах в избушки, как в урны? — спросила Марианна.

— Сам обряд происходил по сценарию, как его называют археологи — кремация на стороне, а после останки помещали в домик мертвых. Так что это та самая избушка на курьих ножках из нашего детства.